вдыхала знакомый аромат… Потом он тронул мое бедро, талию… Наконец, его рука очутилась на моей груди.
От этого прикосновения я вздрогнула. Губы его ласкали мой рот, словно просили чего-то… Я уступила и почувствовала, что он проник языком внутрь.
Никогда не думала, что можно так целоваться!
Как же ужасно это закончилось: спустя несколько минут Торнтон опять схватил меня за плечи, но на сей раз чтобы поставить на ноги и отодвинуть, почти оттолкнуть от себя. Я изумленно захлопала глазами.
— Дина, — проговорил он охрипшим голосом, — нужно остановиться, иначе я не отвечаю за последствия.
Я тупо уставилась на него. Волосы у него растрепались, и несколько золотистых прядей упали ему на лоб (неужели это я натворила?), а глаза блестели яркой, пронзительной синевой.
— Какие последствия? — спросила я.
— А такие, что ты вдруг обнаружишь себя лежащей на земле и совсем голой, — честно признался он. — Вот почему, Дина, молодым незамужним девушкам не позволяют оставаться наедине с мужчинами!
Что ж, перспектива показалась мне весьма заманчивой, но я не осмелилась в том признаться. В его интонации не было и тени юмора. Скорее Торнтон выглядел даже слишком серьезным. Ужас поразил меня прямо в сердце. А вдруг это все? Вдруг он просто волнуется, оставаясь со мной наедине? А теперь испугался, что я, чего доброго, придам происшедшему слишком большое значение? Я опустила глаза.
— Тебе не нужно выходить замуж, если ты не хочешь, — жестко заключил Заноза. — Мне всегда хотелось, чтобы ты выбирала сама.
Я пожала плечами, так и не подняв глаз.
— Мне казалось, ты любишь только себя, — теперь он говорил, словно обвиняя меня в чем-то.
Я опять пожала плечами.
— Просто я старалась делать то, чего от меня ждали. Сначала мне это даже понравилось. Похоже на игру. Но потом.., когда я поняла, что мне действительно придется выходить замуж за одного из них.., за чужого мужчину.., за человека, которого я никогда не смогу полюбить… — К ужасу моему, голос у меня задрожал. Я замолчала и глубоко вздохнула.
— Дина, — сказал Заноза, — Дина, дорогая, не надо так. — Он шагнул ко мне и снова заключил меня в кольцо своих рук.
Я уткнулась ему в плечо и пробормотала:
— ..за человека, который.., который не ты.
Тут я почувствовала, как он коснулся губами моей макушки.
— Весь этот проклятый сезон мне казалось, что я совершаю убийство, — признался Заноза. — Ну разве не странно? Я понятия не имел, что люблю тебя, пока мы не приехали в Лондон и я не увидел, как ты танцуешь с посторонним мужчиной.
Мне сразу захотелось подойти, оторвать тебя от него и закричать: «Руки прочь! Она моя!» Я самодовольно усмехнулась.
— Думал, ты считаешь меня самонадеянным грубияном, — шепнул он мне на ухо.
— Что ж, — согласилась я, — так и есть. — Оторвавшись от плеча Торнтона, я взглянула ему в лицо. — И еще я считаю, тебя прекрасным. Я столько лет готова была в лепешку расшибиться, чтобы только не отстать от тебя. Все старалась, чтобы ты меня заметил. Постоянно сравнивала тебя с другими, и не могла найти никого достойного…
Он посмотрел на меня с изумлением:
— Вот это действительно новости.
— Я поступаю ужасно плохо по отношению к тебе, — призналась я. — Ты и так слишком сильно избалован окружающими, чтобы еще я усугубляла эту проблему.
Веселость покинула его лицо.
— Пожалуйста, избалуй меня, Дина, — проговорил он мягко и очень, очень серьезно. — Я просто мечтаю, чтобы ты меня избаловала. — Он снова склонил голову и поцеловал меня.
Десять минут спустя Торнтон вел меня по длинной садовой аллее к террасе дома.
— А ты опасна, Рыжая, — промолвил он, когда я сказала, что должна застегнуть лиф, который каким-то странным образом расстегнулся во время наших чрезвычайно приятных объятий.
— Я? — удивилась я с великим негодованием, пытаясь поймать очередную пуговицу. — Между прочим, не я расстегнула платье, Заноза, а ты. И нечего меня обвинять. Ты всегда пытаешься меня обвинить.
— Но ведь ты всегда бываешь виновата, — возразил он и улыбнулся. — И не надо бросать на меня огненные взоры. Ты сама виновата, что, глядя на тебя, я не смог удержаться. А теперь будь хорошей девочкой, пойдем, пока твоя мама и Кэролайн не снарядили за нами поисковый отряд.
На другой день Заноза созвал все семейство, чтобы сообщить о нашей помолвке. Присутствующие буквально лишились дара речи.
— Ты женишься на Дине? — недоверчиво переспросил дядюшка Джордж.
— Ты что, морочишь нам голову, Торнтон? — с сомнением спросила мама.
— Но ведь вы оба друг друга терпеть не можете! — добавила тетушка Гарриет.
Лишь Кэролайн удивила всех. Она улыбнулась и произнесла радостно:
— Ах, как же хорошо, что все наконец устроилось! А то я уже начала волноваться, сколько же вам обоим потребуется времени, чтобы разобраться между собой.
Все, включая Занозу и меня, уставились на нее в изумлении.
— Хочешь сказать, что с самого начала все знала наперед? — спросила я.
— Да уж, я верила в ваши чувства.
— И что же привело тебя к такому интересному заключению? — спросил Заноза тем убийственно вежливым тоном, который говорил о его полнейшем недоверии к словам собеседника.
— Да ты все время ходил, точно медведь с колючкой в лапе, с тех пор как мы приехали в Лондон, — отвечала ему сестра. — Постоянно говорил гадости всем женихам Дины. С беднягой Дугласом вел себя настолько грубо, что тот вынужден был съехать от нас. И потом, ты все время смотришь в ее сторону. — Кэролайн улыбнулась и добавила:
— Я сама влюблена, потому и заметила.
Это же надо, а я ничегошеньки не замечала!
— Но ведь ты вместе со мной составляла список моих женихов, — упрекнула я подругу, — и ни разу даже не упомянула Занозу!
— Наверное, Кэролайн подумала, что ты расхохочешься ей в лицо, — сказал он.
Сестра ответила ему смеющимися голубыми глазами.
— Да ведь Дина готова молиться на камни, по которым ты ходишь, — возразила она. — Если я и сомневалась, то отнюдь не в ней.
Наедине, в очень интимной обстановке, я бы, наверное, могла признаться Занозе в подобных чувствах, но говорить об этом вслух, да еще в присутствии всей семьи!.. Я почувствовала, что щеки у меня пламенеют.
Наступил момент удивленного молчания, которое прервала моя мама:
— Полагаю, нас ждет двойная свадьба, не так ли?
— Нет, — поспешно возразила Кэролайн. — Я сердечно люблю Дину и с удовольствием делила ее общество в этот сезон, но не хочу выходить замуж одновременно с ней. Единственным человеком, с которым я разделю радость этого дня, будет Роберт.
Кэролайн такая великодушная девушка! Но даже несмотря на это, подумала я, мне понадобится некоторое время, чтобы простить ей глупое замечание насчет святости камней, по которым ходит Заноза. Ведь слушая это, он выглядел немыслимо самодовольным!..
— Мы с Диной поженимся немедленно, — заявил Торнтон. — Я не вижу смысла откладывать нашу свадьбу, как наверняка захочет сделать Кэролайн. Дине вовсе не нужны все эти свадебные наряды и тому подобное.
Он был совершенно прав. Однако следовало бы все же спросить у меня…
— Ну что вы! Как же можно без белого платья и вуали?! — вмешалась мама.
Заноза посмотрел на меня:
