Чужак изорвал еще пять листов бумаги, после чего Консуэла со вздохом отложила ручку.
– К математике он не склонен. Или же к общению. Я склоняюсь к последнему.
– Так он неразумен? – с надеждой спросил Танаока.
– Совсем не обязательно. Мой сын никогда не мог сосчитать сдачу в магазине, что не помешало ему стать известным репортером. И хотя он до сих пор ничего не смыслит в арифметике, вряд ли его можно считать начисто лишенным разума.
– Я начинаю понимать ваши трудности, – скорбно улыбнулся Танаока. – Это существо может прекрасно понимать ваши вопросы, но будет хранить военную тайну до последней капли крови.
– Вполне вероятно, – ответила Консуэла, пристально разглядывая чужака.
– И при всем этом в шестнадцати случаях из ста психологи добиваются успеха! – воскликнул Танаока. – Да как вам удается получить хотя бы один процент?!
– Не стоит придавать значения всем этим цифрам, – иронично откликнулась Консуэла. – Республика считает дело сделанным, как только нам удается обнаружить у чужаков слабые места. Но для того, чтобы найти с ними общий язык, требуется куда больше времени. – Она снова взглянула на чужака. – Ему давали воду?
– Насколько мне известно, нет, – пожал плечами Танаока.
– Хорошо, тогда давайте проведем эксперимент.
Призвав на помощь членов экипажа корабля, Консуэла раздобыла две небольшие прозрачные бутыли с водой. У одной бутыли крышка была красного цвета, у другой – синего. На бутыль с синей крышкой насадили крошечный электрический аккумулятор.
Закончив с приготовлениями, Консуэла распорядилась увеличить в помещении температуру и влажность. Скоро все, включая аборигена, почувствовали себя неуютно.
Перед чужаком поставили бутыли с водой. Не медля ни минуты, он потянулся к бутыли с синей крышкой.
– Некоторые рождаются неудачниками, – заметила Консуэла, дав аборигену сделать глоток.
Бутыли убрали, долили воды и снова поставили перед существом. На этот раз чужак потянулся к бутыли с красной крышкой.
В следующие два раза он выбрал сначала красную, затем синюю бутыль. Консуэла оглянулась на Танаоку.
– Теперь он должен знать, какая из них находится под напряжением.
В тридцати последующих попытках чужак двадцать семь раз выбрал бутыль с синей крышкой.
– Некоторые из нас рождаются не только неудачниками, но еще и тупицами, – прокомментировал Танаока.
– Вовсе не обязательно, – недовольно ответила Консуэла. – Животное, лишенное разума, не стало бы отдавать предпочтение чему-то одному. Можете мне поверить, наш друг отлично понял разницу.
– Тогда почему он упорно выбирает бутыль с синей крышкой?
– Может, ему приятен удар электрическим разрядом. У него же не такая, как у человека, физиология.
– Так, значит, он разумен? – спросил Танаока.
– Ну, в большей степени, чем лабораторная крыса. – Консуэла поднялась. – Чего-то еще на сегодня я сказать не могу. Включите кондиционер и накормите его.
Она вышла из трюма и попросила снова отвезти ее к тому месту, где были разработки горняков.
– Никак не могу понять, почему чужаки не предприняли никаких действий раньше, – задумчиво сказала Консуэла, окидывая взглядом окрестности. – Казалось бы, куда удобнее напасть, когда рабочие только начали разрабатывать месторождение.
– Возможно, они хотели убедиться, что мы станем вывозить руду, и только тогда решились на крайние действия? – предположил Танаока.
Она покачала головой.
– На планете начисто отсутствуют какие-либо признаки технологий. Они просто не могли знать, для чего нужно обогащать руду. Так зачем же ждать?
– Какая разница, когда они напали? – спросил Танаока.
– Существенная. Если я пойму, почему они не имели ничего против добычи природных ископаемых, но стали возражать против отправки обогащенной руды с планеты, то получу ответ на вопрос, разумны они или нет.
– Не понимаю.
– Если местные обитатели, не имея никакого представления о процессе обогащения руды, смогли понять, для чего это делается, то нет никаких сомнений в их разумности.
– Да, но почему это могло им не понравиться?
– Вот это как раз не имеет никакого значения. Важно само умение составлять логические цепочки, поскольку способность к логике неоспоримо доказывает наличие разума. Вы хотите, чтобы я за двадцать дней подвергла этих существ психоанализу? Если мне удастся продемонстрировать вам их разумность, то этого будет вполне достаточно для отказа от уничтожения.
Она прошла от площадки, где когда-то высилась обогатительная фабрика, до подножия ближайшего
