– Что ты со мной сделал, деревенщина? Как мне теперь жить? И что со мной будет, когда ты уйдешь? Неужели придется возвращаться… в террариум?
Он осторожно притянул ее к себе.
– Я знаю одно средство, Ви.
– Говори! Немедленно говори!
– Ты просто прикажи мне остаться.
– И ты останешься?
– Не знаю. Но я буду очень стараться.
– Почему?
– Потому что буду знать, что я тебе нужен.
Они молчали, и ночь вокруг становилась все чернее и уютнее, словно на них с неба все набрасывали и набрасывали легкий черный пух… А потом Шейн Кримсон легко вскинул Вивиану Олшот на руки и понес домой. Она смеялась и болтала ногами, одна туфля слетела и исчезла во тьме.
– Ты сбрендил, Шейн! До дома еще далеко.
– Если ты не будешь дрыгаться, мы доберемся быстрее.
– Не донесешь.
– Я один раз на спор донес одну… хм… девочку до соседнего ранчо. А это пять миль.
– Что еще за девочка?
– Сестра Боба. Она была очень вредная.
– И сколько же вам было лет?
– Ей десять, мне пятнадцать. А кто такой Митчелл?
– Стюарт? Дрянной мальчишка из высшего общества. Представляешь, ему уже под тридцать, а у него все еще прыщи…
– А правда, что вы с ним помолвлены?
– С кем, с Митчем?! Ты просто его не видел, а то бы не спрашивал. От его физиономии даже Джейда стошнит.
– Ну, физиономия не главное…
– Шейн Кримсон! Ты что, ревнуешь?
– Знаешь, что! Да.
Они хохотали всю дорогу, и в вестибюле хохотали, и в лифте, и Шейн по-прежнему держал ее на руках, а она обнимала его за крепкую шею, а потом он вдруг резко оборвал смех и поцеловал ее.
Она откликнулась сразу, мгновенно, даже не перестав улыбаться, и ее руки еще теснее сомкнулись у него на шее, а точеное тело стало совсем невесомым и очень горячим…
Он понес ее в спальню, и Вивиана зажмурилась от веселого ужаса, желания, смущения и неуемного счастья.
Сейчас они останутся вдвоем, и не будет больше ночных кошмаров, не будет тихого плача по ночам, не будет одиночества и беспричинной злобы на весь свет, и она станет целой, бедная, разорванная на тысячу частей Вивиана Олшот, маленькая испуганная девочка, всю жизнь боявшаяся двух вещей: темноты и любви…
Он опустил ее на постель и глухо прорычал:
– Подожди одну секунду… Я сейчас… Только не открывай глаза, умоляю!
Она засмеялась и откинулась на подушки. Она вообще больше не встанет с постели, никогда. Шейн Кримсон будет уходить и приходить, а она будет лежать и ждать его. Она расскажет ему все-все, и выслушает все-все про него, и заснет в его объятиях, чтобы там же и проснуться, и чтобы это длилось вечно, вечно, вечно…
Его голос, прозвучавший из гостиной, казался совсем чужим и очень страшным. Таким страшным, что Вивиану вихрем сдуло с кровати.
– Ви, пойди сюда, а? Тут что-то с Джейдом случилось…
8
Вивиана сидела в машине, устало ссутулившись, и курила последнюю сигарету. Последнюю из этой пачки. Где-то в бардачке есть еще.
На коленке была дыра, наверное, зацепилась за что-то, когда они несли… не думать! Не думать!!!
Она тупо смотрела на дыру и методично подносила к ней тлеющую сигарету. Чтобы дальше стрелка не поехала. Капрон сейчас расплавится, и стрелка не поедет… Не поедет…
Было четыре часа утра, шел дождь, и улица перед салоном Жозефа была такой отчаянно пустынной, словно Вивиана перенеслась в один из своих детских кошмаров.
Тогда ей снился один и тот же сон. Пустой город, слепые окна, и ни одной двери. Потом все-таки одна находится, и Вивиана бежит по лестнице вверх, потому что лифт не работает, но на лестничных клетках нет ни одной квартиры.
