Это гуси, переваливаясь, шагали оранжевыми лапами по снежной дороге. Целое стадо гусей шло навстречу девочкам, высоко подняв головы на длинных шеях, и все они кричали и скрипели, как немазаные колёса:
«Га-га! Га-га!»
Дошли до Тани и Алёнки и остановились. Будто два воза встретились на дороге.
– Уклюнут, – прошептала Алёнка.
Таня закричала на гусей:
– Что стали? Сворачивайте с дороги да проходите!
Но гуси подняли такой крик, такой скрип, что и своего голоса не услышишь.
Таня замахнулась было на них варежкой. Но гусак распустил свои огромные крылья, пригнул длинную шею, зашипел, как змея, и двинулся на неё. Таня и Алёнка завизжали и, спасаясь от гусака, бросились через сугроб за ракитовый куст. И тут же споткнулись обо что-то и обе сразу полетели в снег. И горшок с киселём уронили.
Но что же такое случилось? Кто это выскочил из-под куста? Кто закричал на них?
– Вот ещё козявки ходят тут! На разведчиков спотыкаются! Слепые, что ли?
Из-под куста выскочили председателев Юрка и его товарищ Витя Бубенцов. Но как только выскочили из-под куста разведчики, за высокой стеной с зубцами вдруг замелькали шапки и треухи, раздались крики и роем взлетели крепкие снежки. Разведчики залегли за куст, стали отстреливаться, а девочки очутились под перекрёстным снеговым огнём.
– Убирайтесь отсюда! – закричал им Юрка. – Боевым действиям мешаете!
– Да подожди ты, – отвечала ему Таня, – тут кисель пролился…
Но оказалось, что киселя пролилось немного, только платок смочило. Подруги обрадовались, что кисель цел, вылезли из сугроба и, пригибаясь, побежали подальше от крепких снежков.
Девочки и не заметили, что выбрались не на ту дорогу, по которой шли. Они выбрались на широкую тропку, которая увела их в другую сторону.
– Алёнка, ты смотри, куда мы идём, – сказала Таня. – Мы не в ригу идём!
Они остановились.
– И правда не в ригу, – сказала Алёнка. – Мы с тобой на реку идём!
Окно в речку
Тропка голубой канавкой убегала в овражек и по овражку – к реке. А рядом с овражком падал к реке крутой склон. Снег с него сдуло, и накатанный лёд крепко сверкал под солнцем. Таня засмеялась:
– Шли-шли и на гору пришли!
– На гору пришли, а санок нету! – сказала Алёнка.
– Можно и без санок, – сказала Таня, – можно на соломе.
– А солома где?
– А вон, около сарая!
– А кисель куда?
– На снегу постоит.
Девочки поставили горшок с киселём в снег, а сами подбежали к сенному сараю. Около сарая под большим навесом лежало много соломы, а снаружи – соломенный заслон. Край заслона был приоткрыт. Но только они сунулись туда, как в соломе зашумело, и большой заяц выскочил из-под навеса, шарахнулся и бросился бежать в кусты – весь белый, только на ушах чёрные кончики. Убежал и скрылся. Лишь маленькие круглые следы остались на снегу.
– Ах ты косой! – засмеялась Таня. – Приходил мякину воровать!
– Меня даже лапой ударил, – сказала Алёнка. – Чуть с ног не сшиб – как бросился!
Подруги вытащили по большому снопу соломы и отправились на гору. Золотые соломинки терялись у них по дороге. Притащили снопы на гору, уселись на них и помчались вниз по ледяному бугру. Лучше, чем на салазках: и весело, и не страшно. Внизу въехали в мягкий сугроб.
– Вот как, почти до реки домчались!
– А давай в прорубь посмотрим?
Девочки уселись на корточки около проруби. Прорубь была словно круглое окно в реку. Но ни жуков, ни рыбок не было в тёмной воде, только мелкие волны шли и шли одна за другой.
– А где же рыбы? – удивилась Алёнка. – Помёрзли?
– Не помёрзли, а спят, – сказала Таня. – Дедушка говорил – они стадом стоят на дне и спят. Только жабрами шевелят.
– Ага! Гляди, гляди! – вдруг крикнула Алёнка. – Видела?
– Видела, – ответила Таня. – Как она хвостом-то! Вырь-бырь – и нет её.
– А ты говоришь – спят!
– А может, это налим? Налим зимой не спит. Он спит летом.
