Муций снова уселся на ящик, подпер голову рукам я и уставился в пустоту.
– Может, тебе все это приснилось? – предположил Антоний. – Мне тоже иногда снятся смешные сны. Вчера мне приснилось, что я пират и что я свалился в воду. Я бы утонул, если бы дельфин не…
Муций вскочил в ярости и сунул мокрый плащ Руфа Антонию прямо в нос.
– Вот! И это тоже приснилось? – завопил он. – А фонарь, который я нашел в банях, забыл?
– Плащ плохо пахнет, – сдавленно проговорил Антоний, чуть не задохнувшись.
– Тогда не болтай чепуху, – сказал Муций. – Руф невиновен. И это не сон, это правда.
– Но в таком случае кто размалевал храм? – спросил Юлий. – Императору это тоже будет интересно.
– Я не знаю! – закричал Муций вне себя. – Но кто-то наверняка подделал почерк Руфа.
– Но кто? – упрямо повторил Юлий.
– Может, это было привидение, – предположил Антоний.
В этот момент в темном углу пещеры что-то с грохотом рухнуло, и приглушенный голос произнес: «Это был я».
Мальчики подскочили от испуга. Из-за груды старых вещей появился Кай. Он взобрался на перевернутую бочку и, сердито глядя на ребят, сказал:
– Это я написал на стене храма: «Кай-болван».
КСАНТИПП НАХОДИТ ЗАЦЕПКУ
– Ты? – закричали ребята.
– Да, – подтвердил Кай. – Я подделал его почерк.
Мальчики в волнении обступили его.
– Зачем тебе это понадобилось? – решительно потребовал ответа Муций.
– Хотел отплатить ему.
– Так, значит, это ты ворвался в дом Ксантиппа? – воскликнул Флавий.
Кай кивнул.
– А чем ты ударил его по голове? – поинтересовался Антоний.
– Кулаком, – ответил Кай.
– Префекту на Руфа донес тоже ты? – сурово спросил Муций.
– Нет, это был не я, – сказал Кай. – Я только хотел, чтобы Руфу задали взбучку. Даже не думал, что его заберут в тюрьму.
Тут вперед пробился Публий и подозрительно спросил:
– А как тебе удалось так здорово скопировать почерк Руфа?
Кай замялся ровно на секунду, а затем неохотно пробурчал:
– Я налил в восковые бороздки красной краски и прижал табличку к стене храма.
Публий был поражен.
– Хитро придумано, – добавил он.
Остальные также были удивлены, им бы и в голову не пришел такой простой трюк. Только Юлий сидел в задумчивости, нахмурив брови.
– Кай вовсе не такой глупый, как мы думали, – сказал Публий. – Он даже Скрибона обвел вокруг пальца.
– Кай врет, – неожиданно громко и решительно заявил Юлий.
– Нет, не вру, – неуверенно промямлил Кай.
– Врешь, и еще как! – парировал Юлий. – Ты и не думал подделывать почерк Руфа. Если бы ты заполнил бороздки в воске красной краской, а потом прижал табличку к стене, как ты говоришь, то надпись получилась бы перевернутой. Я могу доказать. Смотрите! – велел он остальным и подошел к столу. Взяв кусочек угля, которым Флавий писал письмо императору, Юлий раскрошил его, энергично несколько раз поплевал на крошки и замесил пальцами черную кашицу. Потом он метнулся в угол, откуда принес гладкую дощечку. Обмакнув палец в угольное месиво, Юлий вывел на доске «КАЙ» и с силой прижал дощечку к белой мраморной крышке стола. Затем он отнял дощечку и торжествующе продемонстрировал всем результат. На белом мраморе четко виднелось чуть смазанное слово «NAK».
Муций обернулся и с серьезным видом посмотрел на Кая.
– Объясни, пожалуйста, почему ты солгал? – строго спросил он.
Кай стоял, сжав губы. Вдруг он покраснел и произнес:
– Отведите меня к префекту и скажите, что это я виноват. Тогда Руфа освободят.
– Ага! Так вот откуда ветер дует! – вскричал пренебрежительно Публий.
– Надеюсь, ты жалеешь теперь, что наябедничал на Руфа отцу? – спросил Муций.
Кай кивнул.
