мебель была перевернута, повсюду валялись разбросанные свитки папируса, картинки, футляры, таблички для письма и предметы одежды. Только кровать и большой шкаф в углу остались на своих местах.
Ксантиппа не было и в помине. Кровать пуста, покрывала с нее сдернуты. Мальчики так были поражены всем этим, что и думать забыли о странном звуке. Муций прошел в комнату, осторожно переступая через вещи на полу, остановился посредине и огляделся, недоуменно покачивая головой.
– С ума сойти! – пробормотал он.
Остальные последовали за ним. Флавий, который держался поближе к выходу, готовый улизнуть каждую секунду, с беспокойством спросил:
– А где Ксантипп?
Антоний осветил фонарем крошечную нишу, которая служила кухней.
– Здесь нет, – сообщил он.
Затем он посмотрел под кровать, но и там Ксантиппа не оказалось.
– Куда же он подевался? – удивился Флавий.
– Улизнул, – ухмыляясь, ответил Публий.
– Вот именно! – воскликнул Антоний. – Он улизнул обратно в Грецию, потому что мы надоели ему до смерти. У него случился приступ гнева, вот он и перевернул всю мебель, прежде чем уехать.
Публий презрительно рассмеялся и передразнил Антония:
– Я думаю, Лукос превратил его в свинью.
В этот момент снова раздался приглушенный стон. На этот раз он был громче и длился дольше. Звук шел явно из угла, где стоял шкаф. Мальчишки окаменели.
– Там что-то есть, – прошептал Муций.
– Привидение, – выдохнул Антоний.
– Давайте уйдем отсюда, – промямлил Флавий.
Но все смотрели как загипнотизированные на шкаф. Стон снова повторился, а затем послышалось хриплое карканье.
– Там кто-то заперт, – возбужденно произнес Муций и начал подкрадываться к шкафу.
– Не открывай, – предостерег Флавий сдавленным голосом.
– Нет, надо открыть, – сказал Муций, – он может задохнуться.
– Но это не человек, – настаивал Антоний. – Это привидение. А привидения никогда не задыхаются.
– Замолчи! – резко оборвал его Муций. – Привидения не сидят по утрам в шкафах. Я открываю, посвети мне.
Антоний направил фонарь на дверь шкафа, но рука его дрожала, и слабый свет прыгал, как блуждающий огонек, вверх и вниз по стене. Из шкафа последовала новая порция сдавленного хрипа. Ключ торчал в замке снаружи. Муций смело повернул его, рванул дверь и отпрянул в изумлении.
В шкафу сидел Ксантипп, связанный, как узел старого тряпья. Его руки были стянуты за спиной, а лицо было обмотано полосками покрывала так, что виднелись только глаза и всклокоченные волосы.
– Ксантипп! – выдохнули мальчики.
Из-под кляпа понеслось раздраженное карканье.
– А почему он сидит в шкафу? – спросил Флавий.
Ксантипп заклокотал наподобие гуся.
– Он хочет выбраться оттуда, – сделал вывод Антоний.
Муций неожиданно очнулся.
– Что вы стоите как болваны, – закричал он на остальных. – Нельзя же оставить его здесь! Давайте, помогите мне! Все вместе!
Ксантипп был втиснут в узкий шкаф, и мальчикам с трудом удалось вытащить учителя совместными усилиями. Он мешком свалился на пол, яростно рыча. Муций развязал кляп, склонился над учителем и участливо поинтересовался:
– Как вы себя чувствуете?
Вместо ответа Ксантипп закрыл глаза и тяжело вздохнул.
– Он умирает, – отметил Антоний.
При этих словах Ксантипп снова открыл глаза и свирепо зарычал:
– Во имя Юпитера и всех богов! Почему вы так долго ждали? Я чуть не задохнулся. Быстро развяжите меня! Я уже не чувствую ни рук, ни ног. Возьмите нож на кухне.
Антоний и Публий сумели распутать веревки вокруг ног Ксантиппа. Большим хлебным ножом, который Флавий принес из кухни, Муций освободил руки учителя.
Ксантипп осторожно подвигал руками и начал сжимать и разжимать пальцы, тихо постанывая.
– Помогите мне! – приказал он своим ученикам. – Я не могу встать.
Мальчики подняли его и отвели к кровати, на которую он в изнеможении опустился. Спустя немного
