сердиться?
Роджер явно взволновался. Но у волнения этого могли быть разные причины — удивление, обида или просто нервозность. В ответ же он произнес:
— А с какой стати они должны сердиться?
Мисс Силвер кашлянула.
— Я не знаю. Но мне важно это знать. Так вам известны какие-либо причины?
— Нет, — ответил Роджер, но так неуверенно, что вполне можно было подумать, будто он лукавит. Возможно, он и сам это понял, так как попытался подкрепить свое неубедительное «нет» раздраженным восклицанием: — Да с какой стати вам это пришло в голову!
— Мне необходимо отыскать мотив, майор Пилигрим. Вы сказали мне, что на вашу жизнь покушались. Спрашивается, почему? Ни об одном из обитателей дома мы с вами не можем с полной уверенностью сказать, что он не причастен и не представляет интереса для следствия. Насколько мне известно, у Робинсов была дочь…
— Мэйбл? Но она тут при чем? Она уже много лет мертва.
— Мисс Коламба мне этого не говорила.
— А что она сказала?
— Что девушка попала в беду и убежала, а ее родители не смогли ее отыскать.
Роджер отвернулся и снова стал смотреть в сад.
— Да, это правда. Но это случилось еще до войны, стоит ли теперь в этом копаться?
Вновь раздалось тихое и на этот раз укоризненное покашливание.
— Мы пытаемся отыскать мотив. Если вы не хотите быть откровенным, я смогу добыть необходимую информацию из других источников. Но мне бы этого не хотелось.
— В этом нет никакой необходимости, — пробурчал Роджер. — Я все вам расскажу, извольте. Но не понимаю, зачем нужно раскапывать эту старую историю. Дочка Робинсов когда-то жила в нашем доме. Славная, веселая девчушка. Родители отправили ее в школу, она успешно одолела все экзамены и получила очень хорошую работу в Ледлингтоне. Она жила там с теткой, а сюда приезжала по выходным. А потом внезапно они — Робинсы или тетка, я думаю, это была тетка, — узнали, что девушка беременна, и она убежала. Я со своим полком находился тогда в Шотландии и узнал обо всем только впоследствии. Это случилось летом тридцать девятого, прямо перед войной. Робинсы были просто в шоке. Они искали ее, но ее и след простыл. Все это известно тете Колли.
— Но есть и еще кое-какие сведения? Вы сказали, она умерла?
Роджер кивнул. Теперь, сделав первый шаг, он, похоже, решил все выложить.
— Да. Это случилось во время массированного наступления в январе сорок первого. Я как раз приехал в отпуск. Робине услышал от кого-то, будто Мэйбл в Лондоне. Сказал, что хочет поехать туда и увидеться с ней. Мы отправились вместе. Мне нужно было в военное министерство, и я остановился у приятеля. Во второй половине дня был воздушный налет. А ближе к полуночи появился Робине, бледный как привидение, и сказал, что Мэйбл погибла. Ребенок был убит сразу, но ее увезли в больницу еще живой, и он там с ней увиделся. Робине сказал, что ему придется сообщить жене, но он не хочет, чтоб еще кто-то узнал. Сказал, что они очень старались пережить все это и забыть, и он не хочет, чтобы им опять растравили старые раны. Старика можно было понять. Я сказал, что, по-моему, нужно сообщить моему отцу, ну а больше мы никому не стали говорить. И надеюсь, вы тоже будете молчать. Если сейчас снова выплывет эта история, Робинсы будут очень переживать.
Мисс Силвер строго на него посмотрела:
— Надеюсь, необходимости говорить об этом не возникнет. Но если уж вы так откровенны, может быть, вы еще скажете, кто же был соблазнителем Мэйбл Робине?
— Я не знаю.
— А Робинсам это известно?
— Не знаю, — повторил Роджер.
— Майор Пилигрим, существует такая вещь, как подозрение. Имеются ли у вас или у них какие-либо подозрения на этот счет? Мне очень неловко задавать вам подобные вопросы, но я должна это сделать. Были ли у Робинсов причины подозревать кого-либо из членов вашей семьи или, может быть, они подозревали кого-то безо всяких причин? Я не утверждаю, что такая причина существовала. Я спрашиваю, имелись ли подозрения.
Роджер в ужасе повернулся к ней:
— К чему вы клоните? Если вы думаете…
Мисс Силвер выставила ладонь:
— Прошу вас, майор Пилигрим! Вы должны дать мне ответ. Я повторю свой вопрос более четко и кратко: подозревали ли Робинсы кого-либо из вашей родни?
— Говорю вам, я не знаю!
— Они подозревали вас?
Роджер устремил на нее сердитый взгляд:
— И вы думаете, что они бы тут до сих пор работали?
Мисс Силвер кашлянула.
— Может быть… Может, и нет. Значит, мистера Джерома Пилигрима?
— С какой стати?
— Не знаю. Тогда, наверное, мистера Генри Клейтона?
Роджер Пилигрим отвернулся и пошел прочь из комнаты.
Глава 13
Позже, к трем часам, дом постепенно погрузился в тишину. В этот день Робинсы обычно получали выходной на всю его вторую половину. Ленч был в час, так что они как раз успевали попасть на поезд до Ледлингтона в два сорок пять. Джуди следила, как они удаляются, он — в черном пальто и котелке, она — тоже одетая в черное, в гигантской шляпе, когда-то, видимо, украшенной искусственными цветами, которые теперь сменились громадным пучком порыжевших лент и тремя понурыми страусовыми перьями.
Едва чета Робинсов успела исчезнуть из виду, как за ними проследовала Лона Дэй в меховом пальто и ярко-зеленом тюрбане. Она тоже направлялась в Ледлингтон. Джером Пилигрим по крайне мере раз в неделю требовал новые книги, и Лона заодно покупала что-то себе. Роджер Пилигрим уехал на верховую прогулку, мисс Коламба работала в теплице, мисс Жанетта и Пенни спали, мисс Силвер писала письма, а Глория в буфетной расправлялась с горшками и кастрюлями. Вдруг на улице показалась высокая женщина, подошла к парадному входу и позвонила.
Открывая дверь, Джуди уже почти наверняка знала, кто это. Женщина была одета в коричневый твид и темнокоричневую «загородную» шляпку. Между полями и воротником пальто виднелась полоска темных волос, высокий, изящно вылепленный лоб и замечательные серые глаза. В целом же Лесли Фрейн не отличалась красотой — квадратное, скуластое лицо, довольно тяжелый подбородок, слишком широкий рот, слишком полные губы. Но когда она заговорила, несомненное очарование проявилось в глубоком, музыкальном тембре ее голоса, в искреннем, дружелюбном взгляде.
— Вы, наверное, Джуди Эллиот. А я — Лесли Фрейн. Мне давно хотелось с вами познакомиться. Фрэнк Эбботт писал мне, что мы будем близкими соседями.
Джуди провела ее в утреннюю гостиную, и они поговорили о Фрэнке, о Пенни, об эвакуированных в доме мисс Фрейн, число которых теперь сократилось всего лишь до десяти человек.
— Почти все маленькие дети, и такие милые! Может быть, вы разрешите вашей Пенни играть с ними по утрам? У нас здесь есть небольшая школа для малышей. И у мисс Браун, которая мне помогает, имеются соответствующие дипломы. Я подумала, вам будет проще работать, если не придется все время за ней приглядывать. И вам будет спокойнее, не будете за нее волноваться. И у нее появятся друзья.
Соглашаясь, Джуди ощутила такое сильное чувство облегчения, что это ее даже встревожило. Поболтав с ней еще немного, Лесли сказала:
— Мне бы хотелось навестить Джерома. Он ведь не спит днем, правда?
— Я не знаю, — ответила Джуди. — Вы знаете их гораздо лучше меня. Фрэнк сказал, что я могу поговорить с вами, если… мне понадобится с кем-то поговорить…
Все это вырвалось у нее невольно. Лицо Лесли Фрейн просветлело. Джуди покраснела.
