почему.
Может, всему виной напряжение, ведь мне постоянно приходится притворяться? Этот вопрос Клэр задала себе утром накануне Рождества, проснувшись поздно и обнаружив, что ей совсем не хочется покидать теплую постель.
Так оно и есть, решила она, снова свернувшись калачиком под одеялом, чтобы поваляться еще несколько минут. Правда, актриса из меня никудышная, да и играла на сцене я в последний раз, когда мне было лет пять, не больше...
Тогда Клэр должна была изображать Марию в рождественской мистерии, но при виде моря улыбающихся лиц в зрительном зале начальной школы застыла как вкопанная и оставила беднягу Иосифа в одиночку добираться до Вифлеема. Однако сейчас дело было не только в том, что она боялась испортить представление. Все дело было в нем, в Арте Рэндалле.
Если бы он был не таким красавцем и прекрасным собеседником или просто самовлюбленным самцом, она бы легко справилась со своей ролью. Но при каждом прикосновении Арта Клэр сжималась, а в качестве его девушки ей приходилось часто испытывать эти ощущения. Мгновенно вспоминая, как ей было хорошо в его объятиях, она снова ощущала вкус жарких губ...
Девушка резко села на постели и сердито отбросила с лица волосы. Накануне вечером у Люси они с Артом сидели на небольшой двухместной софе, и его бедро было плотно прижато к ее бедру, а рука небрежно лежала на ее спине. Эта близость становилась уже просто невыносимой, и Клэр твердо решила, что после Рождества скажет ему, что сделка отменяется.
Она обхватила руками колени, и ее ярко-синие глаза сузились. Может, и есть на свете женщины, способные держаться с этим мужчиной на дружеской ноге, что весьма сомнительно, но она явно не из их числа. Когда он рядом, ее обуревает море эмоций, и она просто сама себя не узнает — становится то неловкой, смущенной школьницей, то возбужденной, откровенно похотливой самкой. Эти ощущения были так противоречивы! С Брентом не происходило ничего подобного. С ним ей было комфортно. Он не затрагивал в ее душе глубинных струн, как это делал Арт...
Клэр на мгновение оторвалась от размышлений, и ее сердце судорожно сжалось. Казалось, разум внушает ей нечто такое, о чем сердце не желает знать. Нахмурившись, девушка отогнала непрошеные мысли.
Различие между этими двумя мужчинами заключалось в том, что Брент был ее женихом, тогда как Арт... Она и сама толком не знала, кто он ей. Любовник? Нет, он сам этого не захотел. Приятель? Да, конечно. Друг? Да нет, что бы там Арт ни говорил, она не могла видеть в нем друга, ведь друзья не лишают человека сна и не доводят до помешательства.
— Ну, хватит, Клэр Адаме! — вслух произнесла девушка и тут же покачала головой: вот оно, еще одно свидетельство помешательства — я уже разговариваю сама с собой. Да, после Рождества следует покончить с этим дурацким фарсом. Арт очень умный человек и наверняка сам понимает, что игра слишком затянулась. Однако я ничего не буду говорить ему до конца праздников. В конце концов, я его должница и не имею права портить ему Рождество.
Весь день Клэр работала. Она закончила картину, которой так восхищался Арт, и решила написать серию зимних пейзажей, которые можно будет продать либо в коллекции, либо по одному.
В коттедже было тепло и уютно, в камине играл огонь, отбрасывая на стены красно-золотые блики, у ее ног резвились котята, а когда она выходила в сарай за углем и дровами, в воздухе пахло снегом.
Однако выглянув из окна около четырех часов дня, когда уже стали сгущаться сумерки, Клэр увидела, что небо нахмурилось и словно опустилось под тяжестью туч. Похоже, сбывались прогнозы о том, что на Рождество будет снегопад.
Как только в свинцовом воздухе появились первые снежинки, на улице раздался шум двигателя, и на дорожке перед домом появился «лендровер» Арта. Клэр удивилась — они договорились, что он заберет ее и кошек на следующий день в десять часов утра. Может, он приехал сообщить, что праздник отменяется?
Она решительно отмела разочарование, которое ощутила при этой мысли, и направилась к двери встречать гостя.
— Привет.
В черных джинсах и короткой, до талии, черной кожаной куртке Арт казался особенно мужественным, и ей едва удалось выдавить из себя ответное приветствие. Впрочем, она быстро взяла себя в руки:
— Я, кажется, догадалась. Какая-нибудь лошадь или собака решила, что завтра ты им нужен больше, чем мне? — Ей даже удалось ослепительно улыбнуться.
Арт ответил такой теплой и обаятельной улыбкой, что Клэр снова пришла в смятение.
— Вовсе нет. Можно войти?
— Да-да, конечно, — поспешно сказала она. — Я как раз собиралась варить кофе. Хочешь чашечку?
— Разве может утопающий отказаться от спасительной соломинки?
— Вот, угощайся.
Арт устроился на высоком стуле, и Клэр протянула ему через стойку жестяную коробку с шоколадным печеньем. Поставив чайник и засыпав в фарфоровые кружки кофе, она снова повернулась к нему.
— Тяжелый день?
— Скорее, долгий, — поморщился Арт. — Меня вызвали на ферму Брэндона к огромному четырехлетнему гнедому жеребцу в два часа ночи, и с тех пор я так и не ложился. Этот конь — настоящий красавец, но, как и все породистые животные, с большими причудами. Одна из них — стойкая неприязнь к иглам.
— А тебе надо было?..
— Сделать ему укол. Он умудрился порвать себе плечо, зацепившись за отставшую панель стойла. Брэндон в это время был на какой-то вечеринке в гольф-клубе и на лошадь пошел взглянуть только перед сном. К тому времени он уже прилично нагрузился и в этом одурманенном состоянии решил, что жеребец не может подождать до утра, поэтому вызвал меня. А потом, когда я все сделал, в благодарность угостил меня старым выдержанным виски. Мы уселись перед очагом и стали болтать о том о сем, а поскольку его жена встает рано и готовит очень обильный завтрак...
— Несколько часов сна были бы полезнее, — укоризненно заметила Клэр.
— Понимаешь, я терпеть не могу возвращаться в свою холодную постель под утро, будничным тоном пояснил Арт, небрежно сбрасывая кожаную куртку, и с аппетитом откусил кусочек печенья.
Ну, еще бы! Наверное, это напоминает ему о покойной жене, которая ждала его в постели. Клэр внезапно ощутила новый острый укол боли и произнесла довольно резко:
— Это просто визит вежливости, или ты хотел о чем-то поговорить?
— И то, и другое.
Ну вот, с Артом всегда так! Чего еще она ждала? Клэр дождалась, пока он доест печенье, и спросила:
— Так в чем же дело?
— Ты слышала прогноз? — Он кивнул в сторону окна, где снег уже застлал все густой белой пеленой.
— Да, и что?
— Говорят, будет метель, вот я и подумал... -Арт замолчал и сделал большой глоток кофе. -Я подумал, что проще будет, если ты приедешь ко мне сегодня и погостишь пару дней. Дорога сюда и в лучшие времена не слишком хороша, а после снегопада станет просто непроходимой.
— Погостить? — Клэр тупо уставилась на него. — У тебя?
— Нет, у сельского почтальона, — съязвил он. — Естественно, у меня. У кого же еще?
— Нет, Арт, я не могу. Люди решат...
— Что?! — Его глаза грозно сверкнули. — Что они подумают?
— Ну... что мы с тобой спим, — смущенно пробормотала девушка.
— И что же в этом ужасного? — негромко отозвался он. — Не забывай, все считают, что у нас близкие отношения.
Ну, все, с меня довольно! — возмутилась Клэр. Это переходит уже все границы.
