найдут. Прошу тебя, Костенька, послушай меня. Сегодня уедем, сейчас!
– Поздно, Ляля. Поздно…
Огромная незримая тяжесть вдруг свалилась на плечи Косте, и он едва удержался на ногах.
– Мы с тобой влипли в грязь… по уши. Терять нам нечего. И назад возврата тоже нет. Где «малина» Крапленого?
– Не пущу! – зарыдала Лялька. – Не скажу!
– Как знаешь…
Костя поднял ее на руки и вновь уложил на тахту. Лялька умолка, закрыв глаза. Похоже, она была в обмороке. Постояв над ней чуток, Костя нагнулся, поцеловал ее в лоб и решительно направился к выходу…
– Кто там? – голос Профессора был ломким от испуга.
– Открывай, свои…
– Седой?
– Да.
– Ты что, с ума сошел!? – зашипел Профессор, втаскивая Костю за рукав куртки в переднюю. – Среди бела дня заявляешься, как к теще на блины.
– Помолчи! – отрезал Костя. – У меня к тебе есть только один вопрос: где находится хаза
Крапленого?
– Зачем тебе? – прищурился озадаченный Профессор.
– Это не твое дело.
– Ну, если не мое, то катись…
– Ты, старая обезьяна!
Костя в бешенстве схватил Профессора за грудки.
– Я с тобой не шучу. Понял?
– К-как… да как ты смеешь?! – вскричал в гневе Профессор.
Но, наткнувшись на испепеляющий взгляд Кости, стушевался.
– Не знаю, он мне не докладывал… Отпусти!
– Сейчас ты у меня все вспомнишь…
Костя резким движением развернул Профессора вокруг оси, завел его руки за спину и, как учил когда- то Кауров, сжал пальцами, словно клещами, мышцы на спине старого вора.
Профессор взвыл не своим голосом – дикая боль пронзила его с ног до головы:
– А-а! П-пусти! Ска… скажу-у!..
– Вот так-то оно лучше…
Костя небрежно швырнул обезумевшего от боли Профессора на диван.
– Звони. Только без обмана. Соврешь – все кости переломаю…
Профессор бежал изо всех сил, держась рукой за грудь. Сердце стучало неровно, и казалось, что вот-вот лопнет от перенапряжения.
Наконец он добежал до шоссе и замахал руками, пытаясь остановить такси. «Успеть бы… – единственная мысль пульсировала в голове. – Крапленый… Что будет, что будет?!»
Профессор испугался. Впервые за столько лет. Обостренным нюхом старого матерого хищника он уловил признаки грозной опасности, которая могла поломать все их планы. Черт его дернул пойти на поводу у Козыря! Ничего не скажешь, хороший эксперимент он затеял с этим Седым…
«Мне он нужен. Позарез. Приберешь пацана к рукам, по гроб жизни твой должник, будь спок…» – вспомнил записку Профессор, переданную ему Чемоданом от Козыря. Прибрал, как же…
Тут ему на ум пришел наказ Крапленого – никому не открывать адрес его берлоги.
Профессор споткнулся и едва не рухнул на асфальт, ужаснувшись предстоящему разговору со своим учеником – забота о личной безопасности у Крапленого была на первом месте. И в этом вопросе он был беспощаден…
– Дед, а дед! Что с тобой?
Молоденький черноволосый таксист лихо притормозил рядом с Профессором.
– Сердце… Болит. Плохо…
– Садись, отвезу в больницу.
– Нет, туда не надо… Мне бы домой…
– Куда?
– На Рябушовку.
Таксист недовольно проворчал что-то себе под нос, но все-таки открыл дверку.
– Ладно, где наше не пропадало.
– Не сумлевайся, я хорошо заплачу…
Профессор заполз на заднее сидение едва не на карачках.
– Поезжай быстрее, милок! – взмолился он.
– А это как получится. Там дорога – как стиральная доска…
Из-за угла на приличной скорости выскочило такси, и Костя только в последний миг успел отскочить в сторону, к забору, чтобы не быть обрызганным черной липкой грязью с ног до головы. Проводив взглядом замызганную «Волгу», укатившую в сторону Рябушовки, Костя зашагал дальше…
Дверь дома, где обитал Крапленый, отворила невысокая, довольно симпатичная женщина. Стучать долго не пришлось, и это удивило и насторожило Костю.
– Вам кого? – тихо спросила она.
– Постояльца, – коротко и зло ответил Костя и, отстранив женщину, прошел внутрь.
Крапленый сидел у стола, поигрывая «парабеллумом».
– Что скажешь, Седой? – не поднимая головы и не глядя на Костю, внешне спокойно спросил он, будто появление постороннего человека в его логове было делом обыденным.
– Ты зачем Ляльку в свои дела путаешь!? – резко спросил Костя.
– И это все, что мне хотел сказать?
– Нет, не все…
Костя шагнул к столу.
– Стой там, где стоишь!
Тихо щелкнул предохранитель, и Крапленый наконец поднял на Костю налитые кровью, бешеные глаза.
– С чего это тебя мандраж прошиб, Крапленый? – насмешливо спросил Костя, внимательно наблюдая за указательным пальцем бандита, лежащим на спусковом крючке.
– Ты!.. Ты!..
Крапленый захлебнулся от злобы.
– Твою мать!.. Я тебя на распил пущу!
– Какие мы грозные…
Костя незаметно для Крапленого напружинился, примеряясь для решающего броска.
– А что на это скажет Козырь? – спросил он с едкой ухмылкой, чтобы выиграть время и отвлечь внимание Крапленого.
Имя Козыря на какой-то миг заставило Крапленого заколебаться. Бандит не знал Костиных отношений со старым воровским авторитетом, потому боялся попасть впросак. Ослушников своих распоряжений Козырь карал жестоко и быстро; и спрятаться от него было невозможно – достанет со дна морского…
Костя чувствовал, как в его душу постепенно вползает что-то холодное, скользкое, отвратительное. Когда он шел на встречу с Крапленым, единственным его намерением было высказать все, что он думает о нем, и порвать раз и навсегда всяческие отношения с ворами.
Каким он был наивным и глупым… Здесь уже шел разговор о его жизни. И не только его…
Перед мысленным взором вдруг встали окровавленные призраки отца и матери. Видение было настолько явственным и живым, что Костя едва не застонал от боли, внезапно пронзившей сердце. Он предал их память, стал на одну тропу с убийцами. Пусть не эти, другие, но именно воры убили его родителей, и не будет теперь им пощады… Не будет! Око за око, зуб за зуб.
Ненависть помутила разум, заволокла красным туманом глаза. Чужая кровожадная сила заставила
