– Что пользы ходить да ходить без конца? Нет, не выйти нам из чертога вечности, не выйти! Здесь и умрем с голоду!
– Перестань кликать беду! – прикрикнул на него Кени. – Идем обратно к статуе Изиды и Озириса и там отдохнем.
– Добрая мысль, – поддержал его Нугри. – Там мы ляжем спать, а потом с новыми силами будем искать дорогу. Просто, мы устали, боимся гнева богов и оттого мечемся. Да и свет факела не так уж ярок.
Они расположились у подножия статуи Изиды и легли спать.
Первым проснулся Тинро. Сосчитав факелы, он разбудил Нугри.
– Вставай! – говорил он возбужденным голосом. – У нас осталось только шесть факелов. И если мы…
Нугри испуганно сел на землю. Сверкнула мысль: сгорят факелы – не выбраться из гробницы.
– Что же ты не предупредил нас? – спросил Нугри.
– Просто забыл, – сказал старик.
Кени уже проснулся. Он прислушивался к беседе друзей, и ужас овладевал им.
– Нужно решить, что делать, – обратился он к Нугри. – Так ходить, как мы ходили, неразумно. Один ищет дорогу, а двое бездействуют. К тому же мы голодаем.
– Ты хочешь, чтобы мы разошлись в разные стороны? – вскричал Нугри. – Но подумал ли ты, Кени, что нам придется поделить между собой факелы?
– Об этом я хотел тебе сказать.
– На человека придется по два факела, – продолжал Нугри. – Хватит их на два дня, может быть, на три. А потом?
Тинро сказал с раздражением:
– Потом – что боги дадут. А еде и питье мы возьмем у бога и отца Египта.
– Если вы, друзья, находите, что так лучше, делите факелы и разойдемся, – говорил Нугри. – Но боюсь, как бы не стало нам хуже.
– А чем хуже? – спросил Тинро.
– Нашедший дорогу должен будет собирать других. А пока они подойдут, факелы сгорят.
– Жаль, что ты, Нугри, против нашего решения, – сказал Кени. – А ведь каждый из нас будет искать дорогу, – каждый, а не один! И, конечно, кто-нибудь да и найдет!
– А если факелы сгорят и ни один из нас не найдет? – спросил Нугри. – Подумал ли ты об этом?
– Что спорить? Все обдумано! – вскричал Тинро. – Я рад, что мы разойдемся. Мне надоело таскать этот проклятый мешок! Мне хочется поскорее выбраться из этой темноты! Я устал, друзья, ослаб от голода… О, если бы я знал, что ждет нас!
– Ты бы, конечно, не пошел – понимаю! – воскликнул Нугри. – Но для кого мы трудимся и терпим невзгоды? Мы взялись облегчить тяжелую жизнь людей и не должны отступать! Мужайтесь! Подумайте, какая радость для бедняков эти драгоценности! Когда я размышляю об этом, я готов на все: готов жить в темноте, умирать с голоду, бороться с писцами и соглядатаями!
Факел догорал.
Расставаясь с друзьями, Нугри сказал:
– Перекликайтесь почаще. Помните, что один из нас может дойти до выхода.
Друзья удалялись. Нугри смотрел им вслед. Потом, взвалив на спину мешок, он быстро зашагал. Факел чадил потрескивая.
Вскоре Нугри вошел в коридор и спустя несколько минут добрался до заупокойного храма.
Обрадованный, он весело закричал об удаче. Голоса Кени и Тинро глухо донеслись издалека.
– Идите сюда! – звал Нугри друзей.
– Я обессилел, – отвечал Тинро.
– Кени, где ты?
– Я иду, Нугри!
Долго они перекликались. Нугри ждал их. Он проник в покой, где находилась пища, оставленная фараону. Наевшись и напившись, он прилег отдохнуть, но не спал, с беспокойством посматривая на догоравший факел. У него был клубок веревок, и ему пришло в голову прикрепить веревку к колонне.
«Теперь, – думал он, – я смогу во всякое время вернуться к храму».
Разматывая клубок, Нугри шел уверенным шагом вперед. Вот и опускная дверь. Она находилась за выступом, серая, незаметная.
Нугри воткнул факел в песок.
«О боги! Неужели факелы догорят раньше, чем нужно?» думал Нугри, пытаясь поднять дверь.
Дверь, казалось, вросла в землю. Что случилось? Не иная ли это дверь?
Нет, вот щель, оставленная им заранее. Он напряг все силы. Дверь не сдвинулась с места. «Мы заперты», – подумал Нугри и ему стало страшно. Он стал звать Кени и Тинро. Они слабо откликались. Нугри в отчаянии расшатывал дверь. Она не поддавалась. Он сам укреплял ее под надзором писцов, боясь
