положил их в машину, попрощался с Патриком и покинул Шамони.
– Авария, авария – орал толстый, истекающий потом человек, взгромоздившийся на приставную лестницу немного ниже моего балкона. – Утечка газа! – крикнул он возбужденно по-итальянски. – Газ утекает, немедленно покиньте вашу квартиру!
Полицейские стучались в дверь моей трехкомнатной квартиры на набережной Римини на протяжении уже двух часов. Должно быть, они видели, как вскоре после часа дня я вернулся с занятий итальянским языком, и начали стучаться, как только я поставил велосипед в стойку. Я никого не ждал и, посмотрев в глазок, решил, что это полицейские – из-за их огромных усов и дурацких костюмов. Дверь была достаточно крепкая, поэтому я позволил им упражняться, а сам быстренько зашифровал всю важную информацию в лаптопе, хорошенько очистил жесткий диск и спрятал крохотное, но очень ценное устройство памяти 'Псиона' в телевизор. После выполнения всех этих действий я прошел на балкон, чтобы не слышать все более настойчивого и громкого стука, уселся в шезлонг и открыл книгу. Эти придурки снаружи наконец признали свое поражение в битве с двухдюймовой дубовой дверью и вызвали пожарную команду. Обильно потеющий в разгар солнечного дня шеф полиции опять обратился ко мне со своего шатающегося насеста, пытаясь с помощью версии об утечке газа побудить меня открыть дверь.
– Вы выбрали не тот дом, – насмешливо ответил я шефу из шезлонга. – Здесь все электрическое! – и предложил, указывая на соседнюю многоэтажку. – Попробуйте вон ту. Определенно, газом воняет именно из нее, – добавил я, карикатурно жестикулируя.
– Впустите нас, – приказал шеф раздраженно, доставая из кармана пиджака тяжелый хромированный полицейский значок и показывая его мне, причем от его движений лестница угрожающе закачалась. – Полиция, впустите нас.
– О'кей, – улыбнулся я, – но почему вы не захотели войти через дверь? Ведь это гораздо легче, чем забираться по лестнице. – Я нырнул назад в комнату, прежде чем смог увидеть его реакцию. Это было в среду, 17 мая, в тот самый день, когда миссис Стелла Римингтон, бывший глава МИ-5, заявила, что она намерена опубликовать свои мемуары о работе в МИ-5 и ведет переговоры с Британским издателем о гонораре размером в 500. 000 фунтов стерлингов. В отличие от меня ее не арестовали, а британские власти встретили публикацию ее книжки с восторгом. Британский круглосуточный канал новостей 'Скай ньюс' обратился ко мне с просьбой дать прямое телефонное интервью в 15.30, чтобы обсудить это мерзкое лицемерие. Телефонный звонок раздался как раз тогда, когда итальянские полицейские начали ломиться в дверь моей квартиры.
– Встать к стене! – завопили двое ворвавшихся громил, их пистолеты были направлены мне в грудь.
– Хорошо, хороши, успокойтесь, – обратился я к ним. Это была моя десятая стычка с полицией, и я уперся руками в стену и расставил ноги, прежде чем они успели перевести дух. Пять других офицеров вошли в комнату, и один из них включил свет.
– Эй, выключи свет, – скомандовал я, вспомнив совет, данный мне Луковкой. – У вас может и есть ордер на обыск моей квартиры, но вы не имеете права воровать мое электричество.
Сердитый полицейский махнул им, чтобы они выключили свет, подошел к окну и открыл жалюзи. Несколько минут спустя до нас добрался потный шеф. Он представился как инспектор Веррандо из DIGOS – Специальной следственной полиции Италии, а также представил двух офицеров Британского SB, которые приехали сюда, прервав свой отдых на итальянском курорте. Если Петерс и Рэтклифф были все же достаточно приличными людьми, то эти двое оказались парой типичных тупых трудяг, безоговорочно следовавших приказам МИ-6.
Обыск квартиры занял около двух часов. Трудяги размахивали ордером, в котором в весьма туманных выражениях было сказано, что в соответствии с Актом о взаимопомощи им дается право конфисковывать все, что они захотят. Как всегда, первыми жертвами оказались мои компьютеры, а за ними – мои компакт- диски, как с музыкой, так и с программами.
– Я недостаточно компетентен для того, чтобы искать скрытые файлы, – заявил трудяга номер 1.
Я участливо спросил:
– А вы хоть в чем-нибудь компетентны?
За дисками последовали все мои документы, за ними – мобильный телефон. Трудяга номер 2 объяснил:
– Теперь мы сможем отследить, кто вам будет звонить.
Следующим был пульт дистанционного управления телевизором.
– А теперь вы будете знать, что я смотрю по телеку? – язвительно спросил я. Под конец они, помогая друг другу, загрузили все в один из моих чемоданов и объявили, что вот теперь они готовы к разговору со мной в полицейском участке Римини. Когда они выводили меня, я окинул комнату взглядом и увидел, что они практически полностью очистили ее. Единственной ценной вещью, которую они не взяли, был телевизор, где находился мой драгоценный диск.
Веррандо 'интервьюировал' меня в течение шести часов, пока не уразумел, что я не совершил ничего незаконного и что британская полиция злоупотребила Актом о взаимопомощи. Но произошло это слишком поздно. Трудяги с моими пожитками были уже на пути в Лондон. Они вернули мне чемодан несколько дней спустя, после того как я отправил факс главе SB с описанием их замечательных действий, но я так и не увидел больше ни моих компьютеров, ни программ, ни компакт-дисков, ни мобильного телефона, а также пульта дистанционного управления телевизором.
Несколько дней спустя Веррандо прислал мне письмо с просьбой еще раз посетить полицейский участок. Просьбу эту я проигнорировал, полагая, что она была вызвана его личной обеспокоенностью. Я только что занялся оформлением регистрации в Римини, чтобы узаконить свое пребывание в Италии, и предполагал, что Веррандо хотел уговорить меня не делать этого и покинуть Италию. Если бы они в самом деле очень хотели моего отъезда, то пришли бы ко мне сами. Я ничего больше не слышал о Веррандо, пока не наткнулся на него в центре города. Он был 'не при исполнении' и вежливо спросил:
– Почему вы не пришли к нам на следующий день? Ваше разрешение готово. Английский посол в Риме звонил нам и просил не выдавать вам его. Именно поэтому мы решили выдать вам разрешение немедленно, чтобы они не смогли действовать через министра внутренних дел.
Как оказалось, я недооценивал силу ненависти моих недоброжелателей. Утрата поддержки итальянской полиции не остановила МИ-6. Направляясь по автостраде в Милан на встречу с итальянским адвокатом относительно конфискованных у меня вещей, я заметил за собой 'хвост'. Наблюдение было установлено от самого Римини. Поначалу преследователи вели себя осторожно, но по мере приближения к Болонье я стал регулярно ловить в зеркалах одни и те же машины. Их было три – белый 'фиат пунто', серебряный 'фольксваген гольф' и серый 'фиат браво'. 'Гольф' несколько раз подбирался ко мне настолько близко, что я даже отчетливо видел водителя – смуглого типа в красной куртке. Я позвонил своему адвокату в Милане, спрашивая совета, и тот вызвал полицию. Мне велели остановиться на автозаправочной станции Страдале-Норд возле Пьяченцы. В зеркало заднего обзора я наблюдал, как 'пунто' и 'гольф' по моему примеру свернули с шоссе и припарковались за зданием станции, частично спрятавшись за кустами. 'Фиат браво' проехал вперед, очевидно, намереваясь занять пост на придорожной автостоянке, чтобы не дать мне уйти незамеченным. Спустя двадцать минут прибыла патрульная машина марки 'фиат' с сотрудниками итальянской полиции, и я объяснил им суть дела. Они слушали меня скептически, и мне пришлось срочно вспомнить весь свой запас итальянских слов, дабы убедить их, что я не сумасшедший. Это им стало ясно, когда они все-таки решили приблизиться к двум автомобилям, на которые я показал. При виде полиции четверо мужчин, сидевших там, спешно покинули свои машины и рассыпались в близлежащей роще.
– Стреляйте, ну, стреляйте же! – подначивал я полицейских, тыкая в пистолеты, висевшие у них на поясе, но, к моему разочарованию, эта идея не вызвала у них особого энтузиазма.
Полицейские обыскали автомобили, надеясь обнаружить хоть что-то, дающее представление о личностях моих преследователей, но не нашли ничего, кроме пустых банок из-под кока-колы и оберток от гамбургеров.
– Это не полицейские, – заверили они меня.
Об этом я и сам уже догадался. Слежка велась непрофессионально, а значит, не по инициативе итальянских властей. К тому же лица, имевшие официальные полномочия, не стали бы убегать от полиции. Объяснение могло быть только одно: поскольку итальянцы отказали в помощи МИ-6, она наняла следить за
