Она снова поцеловала его.
— Ты замечательный, — прошептала она, — ты даже не догадываешься, какой ты замечательный.
Они обошли автофургоны, миновали ограждение для слонов и приблизились к клеткам с тиграми и львами. Генераторы на ночь отключались, поэтому здесь было темно. Шелестела трава. Огромные хищники ворчали во сне и царапали когтями деревянный пол.
Лори тянула его за руку, и они уже почти подошли к последней в этом ряду клетке, в которой сидел огромный лев. Лори ускорила шаг, будто ей не терпелось увидеть его.
Наконец они остановились. Лев раскинулся в центре клетки и, подняв косматую голову, наблюдал за ними, щурясь и снова открывая глаза, с выражением жестокого превосходства.
— Вот! — выдохнула Лори. — Разве он не красив? Разве он не великолепен?
Гин прищурился, заглядывая в клетку:
— Он мне нравится. Да, он симпатичный.
— О, он больше чем симпатичный, — произнесла Лори таким тихим восторженным голосом, которого Гин никогда раньше у нее не слышал. — Он словно король, словно бог. Посмотри на эти мускулы, на этот великолепный мех, на эти копи. Ты знаешь, сколько весит этот красавец?
Гин кашлянул.
— Не знаю, возможно, фунтов двести. И по-моему, он довольно грязный.
Лори, казалось, его не слышала. Она обратилась к хищнику:
— Тебя посадили в клетку, да, мой красивый, мой милый?
Лев зарычал, качая головой. Лори обхватила себя руками и закрыла глаза.
— Лори, — сказал Гин раздраженно, — пойдем, становится холодно. — Я целый день ничего не ел, кроме сэндвича, и я скоро замерзну, как полярный медведь.
Лори стояла с закрытыми глазами, поглаживая рукава своей шубы, как будто лаская себя. Лев снова зарычал и опустил массивную голову на лапы.
— Лори, — сказал Гин, — не хочешь ли ты попрощаться со своим другом и поехать домой?
Лори медленно открыла глаза и повернулась к нему.
— Знаешь, ты не имеешь права смеяться над ним, — прошептала она. — Хоть его и заперли в этой клетке, ты не должен смеяться над ним. Он слишком хорош для этого.
— Послушай, я не смеюсь над ним. Зачем мне это нужно? Я всего лишь попросил тебя поехать наконец домой.
— Подожди всего одну минуту.
Она шагнула прямо к решетке. Лев внимательно наблюдал за ней, открывая и закрывая узкие щелочки глаз.
Гин хотел было предупредить ее не стоять так близко у решетки, но что-то остановило его. Вероятно, она знает, что делает.
Лев снова поднял голову, затем встал. Это был мощный зрелый самец, жизнь в клетке сделала его немного осунувшимся и вялым, но мускулы у него были крепкие и сильные.
Его хвост медленно задвигался, и он подошел к решетке, где стояла Лори. Лев оскалился и зарычал, но она не сдвинулась с места. Наконец хищник подошел прямо к ней и засопел, принюхиваясь и царапая деревянный пол. Лори еще минуту стояла, вытянувшись в напряжении, затем сделала шаг назад и поклонилась. Это был глубокий поклон почти до земли.
— Лори! — резко окликнул Гин.
Она выпрямилась.
— Он прекрасен, — сказала она. — Я должна была выразить ему свое почтение.
— Почтение? Льву? Лори, ради Бога!
Лори засопела:
— Ты кое-что забываешь, Гин.
— Я ничего не забываю. Я просто не хочу, чтобы ты делала реверансы грязному животному, вот и все.
Лори хотела было возразить, но сдержала себя.
— Хорошо, Гин, — сказала она тихо, — извини меня. Но ты не должен забывать, что я наполовину львица. Этот хищник, кроме того, что он очень красив, еще и мой родственник.
— Лори, я это знаю. Тебе не кажется, что мне вот уже месяц твердят об этом? Но ты же обещала постараться забыть о своем львином происхождении и приобщиться к человеческому образу жизни, к человеческим идеалам. Этот… король джунглей… он, должно быть, очень красив для льва, но я не хочу, чтобы ты отвешивала ему поклоны. Ты можешь это понять? Он — зверь, а мы — люди, и это дает нам превосходство над ним. У пас нет с ним ничего общего, кроме биологии. Это факт естественной истории.
Лори повернулась и посмотрела на льва. Она медленно покачала головой, лев заворчал и опустился на пол.
— Ты понимаешь, о чем я говорю? — спросил Гин.
— Да, — ответила Лори, — понимаю.
— Но ты ведь не согласна со мной?
— Ты хочешь, чтобы я согласилась?
— Я не могу тебя заставлять, но мне бы хотелось, чтобы и ты думала так.
Лори взяла его за руку и они пошли по густой траве к автостоянке. Оттуда слышался непрерывный гул машин, красные огоньки фар мигали в морозной ночи.
— Гин, — сказала Лори, — ты ведь не подумаешь, что я не люблю тебя? Что мои чувства к тебе — притворство?
— Почему я должен так думать?
Она остановилась и внезапно притянула его к себе.
— Ты никогда не должен так думать, потому что это не правда. Я люблю тебя больше, чем ты можешь себе представить.
Гин нежно поцеловал ее мягкие волосы и прижался к ним лицом. Он пожалел, что так сильно устал.
— Пока ты любишь меня больше, чем львов, — сказал он тихо.
Лори подняла голову и посмотрела на него.
— В древнем языке убасти есть такое выражение: «Хаким-аль фарикка», — сказала она. — Это означает: «Две любви в одной». Однажды ты поймешь, что это значит и как сильна моя любовь.
Он снова поцеловал ее.
— Каждый день узнаешь что-нибудь новенькое, — сказал он мягко. — Пошли, пора домой.
В час ночи, когда Гин уже собирался выключить свет и лечь спать, он вспомнил о Мэгги, поднял трубку и набрал ее номер. После пятнадцатого-шестнадцатого звонка в трубке прозвучал ее сонный голос.
— Алло, — пробормотала она.
— Извини, — сказал Гин, — я снова тебя разбудил.
— Это ты, Гин?
— Может, я перезвоню тебе утром?
— Нет, нет, — сказала она быстро, — не надо. Дай мне пару секунд, чтобы проснуться.
Гин ковырял спичкой в зубах. Когда они вернулись из цирка, он приготовил себе холодный сэндвич с говядиной и огурцами, и кусочки мяса застряли у него в зубах.
— Ты в порядке? У тебя какой-то странный голос.
— Все нормально, — сказала она. — Я нашла в библиотеке столько необычной информации.
— Это не потерпит до утра?
— Как скажешь, но здесь есть такие вещи, которые, думаю, ты должен знать. Я нашла это в одной старой книге под названием «Запретные религии Нила». Там целая глава об убасти, но кто-то вырвал иллюстрации. Библиотекарь сказала, что они были слишком вызывающие или что-то в этом роде.
Гин кашлянул.
— Там есть что-нибудь новенькое, чего мы до сих пор не знали?
— Да, есть такое, что по-настоящему обеспокоило меня, — сказала Мэгги. — Здесь рассказ о Тель-
