Ненавистнейшие из людей: те, для которых всё само собой разумеется. Да что же это всё? Да и чем собой? Да и что такое «разумеется»?
Моя Родина в 1938 г., когда вынашивала меня, была в интересном положении.
Мне
Стан твой понравился
Теплый
И весь твой…
И вечно-то он всё о любви да о любви, как будто это не человек, а Эдуард какой-то Колмановский.
Захочу – травмирую, захочу – казню.
А Джимми Картеру не до этого, он качает права человека.
Вот бегает кровавый мальчик…
Слушай, ты, вдохновенный кудесник, Мамай губастый!
Слушай, ты, бродячий сужет!.. Слушай, ты, аленький цветочек!
Все устремились на Капказ, что промеж Хвалынского моря и Эвксинского Понта.
Т.е. мы имеем дело с явлением, которое не стоит даже и борьбы против него. Не надо придавать ему значения.
Олимпийские икры.
Когда бы грек увидел наши икры!
Что ж! И у Хлебникова были заслуги. Он, например, придумал слово «летчик» (взамен блоковского «летуна»).
Почему мы отмечаем День милиции только 10-го числа 11 –го месяца? Надо предложить 10-го числа каждого месяца отмечать День милиции.
Вот как выражались прежде генерал-губернаторы: «сей отвратительный очаг политического распутства».
А вот в сравнении с Римским Папой ваши православные лидеры совсем охолуели.
И да здравствует традиция. Блюхера и милорда глупого все-таки на черном рынке больше ценят.
Проект постройки газопровода слезоточивого газа.
Идеал мужчины (по радио): сказал – и сделал. Генрих, например, Гиммлер, сказал: уничтожу шестую часть славянства. Взял – и уничтожил.
Англичанин Морис Бэринг, побывавший в России в начале XX в., пишет: простой русский считает «ненормальным, неумным человека, не верящего в Бога».
Кто виноват? Никто не виноват. Что делать? Ничего делать не надо. Кем быть? Никем не быть. Где приют для мира уготован? В пизде, на третьей полке, где ебутся волки.
Почему молчишь целых пять лет? – спрашивают. Отвечаю, как прежде графья отвечали: «Не могу не молчать!»
Оперетта Соловьева-Седого «Самое заветное».
Я хорошею, как села Казахстана.
И мало того, что Бога ни всуе, ни как иначе называть не надо, но и давление- то должно быть незаметным, атмосферным давлением.
А вы-то говорите о Боге так, как Эдуард Хиль поет о Тынде.
Японский премьер Сукабуду Навэки.
Не то что небожителем я был, а просто нездешним. Она ж меня смеясь, на землю пролила.
А он, мятежный, просит бури, Как морда просит кирпича.
Им-то это не трагично, а мне очень даже. «И все засмеялись, а Веня заплакал».
Через 20 лет после соловьевского:
«Со стихиями надзвездными
Он в сношение вступал,
Проводил он дни над безднами
И в болотах ночевал».
у Николая Клюева, 1911 г.:
«С той поры я перепутьями
Невидимкою блуждал,
Под валежником и прутьями
Вместе с ветром ночевал».
Свято место пусто не бывает, но ведь и отхожее тоже.
А вот он, например, и в городе Богдан, и в селе Селифан, и тпру и но, и рыба и мясо, и т.д.
За такое поведение (кричать, перебивая оратора: «Есть такая партия!») сейчас бы по головке не погладили. Ср.: в Большом поют: «Кто может сравниться с Матильдой моей!» – встать и крикнуть: «Я могу сравниться с Матильдой твоей ебучей!»
Ср. прежних и нонешних интеллигентов: те были слегка пьяны и до синевы выбриты, нонешние слегка выбриты и пьяны до синевы. Те знали все от Баха до Фейербаха. Нынешние – от Эдиты Пьехи до иди ты на хуй.
А. Твардовский (1968): «Что делать мне с тобой, моя присяга?»
У нее есть корпус, а у меня корпуса нет.
Русская нация – просто невыспавшаяся, потому бестолковая, невезучая, противная, нервическая. У всех же было время поспать, много лет добротного мещанского искусства и бытия.
Кто первый стал говорить с бумажкой перед еблом? Говорят, что Вильям Питт-младший.
служу антисоветскому союзу
Да ведь мы ничего, по существу, не делаем. Мы передаем каждый день сигналы точного времени.
Во мне ведь коварства нет, так, легкая подколодность.
Я – орел, я – соловей, я – сокол, а она – сорока, она – трясогузка, она – пустельга.
Ты, Вадя, пройди сначала мои университеты, а потом иди в люди.
Отвечай моим коренным интересам, сука!
Проходящие мимо: «Я хохотала даже внутри».
Мимо проходят две женщины с костылями: «Движение – это воздух… Нет, нет, воздух – это движение…»
Паустовский и пр. Поклонение святым хвощам.
Странно видеть такое начало. Будто видишь с «Ы» начинающееся слово.
А все это доброе, что они делают, – это все продиктовала им корысть, чтоб избежать житейского волненья.
А Господь меня сюда втащил, как та мачеха, пославшая в декабре за подснежниками.
Дареному коню в зубы не бьют. Хочу быть отъявленным и оголтелым, сдаются меблированные воздуся
а мы-то день ночь въябываем, как какие-то силезские ткачи
Громят в 1949 г. Гуковского за идеализацию поэзии Жуковского, «царедворца, врага декабристов, ретрограда и певца сумеречных, упадочных, христиански-антиреволюционных
