настроений».
Говорят о космонавте Вал. Быковском то же, что можно и обо всей нации: «обладает феноменальной способностью переносить большие перегрузки».
«щедр на комплименты, скуп на алименты»
Стыд-совесть-честь. У меня, например, так много стыда, что совести уже поменьше, а чести так уж почти совсем нет.
У Вал. Бармичева не голова, а боеголовка. Таким камвольно-суконным языком.
И все это написано слогом сверкающим, с почти нестерпимым блеском.
не смертоносная женщина, но болезнетворная
читать между глаз
На что живешь? Для кого работаешь? У кого учишься?
Речитатив и ария Анны из оперы Гранелли «Анна Каренина». Ария Катюши Масловой из оперы Альфано «Воскресение».
Помню, что фамилия какая-то длинная и кончается на «х». Вроде «Соснопомволоствоиховсяных».
А я ей говорю: ты нравишься мне своим умом бесчеловечным и нечеловеческим телом.
Полуразбитое полукорыто,
Полунакрытое полупиздом.
Умеешь ли ты играть хоть на каком-нибудь из мусикийских орудий?
Если и приходят мысли, то щуплые, неказистые и плюгавые.
А она требует от мужичков того, что вообще-то мужичку надо требовать от баб, т.е. неосновательности.
А между тем отшельник в темной келье Веселых и приятных мыслей полон.
В тебе нет ни сумрака, ни рассвета, ни вздоха, ни даже полноценной ублюдочности.
Вам легче, вы слушаете обенди, а мы – попали в запандю.
Они (как говорят о венгерских футболистах) «хорошо играют головой».
Глуп ты, братец, как черноплодная рябина.
Это еще не обездоленность, это просто обделенность.
Жалуются на исчезновение товаров и пр. «Сколько всего пропало!» Ср. прежде… 30 лет назад. «Сколько всех пропало».
Да это же всё так, всё это неаполитанская тарантелла, вечерний звон.
В ночь со 2-го на 3-е октября говорят по радио: «Счастливого, евреи, вам нового 3759 года».
Если его так часто будут пиздить, доживет ли Амальрик до 1984 года?
Трех котят назвать Седуксен, Демидрол и Люминал.
Хотел бы иметь какую-нибудь еврейскую фамилию типа Глинтвейн.
Пшеничная водка «Колос Америки».
О кошке, которая вечно лазила через большую дыру в заборе, а когда явились у нее котята, сделала для них махонькую дырочку: через большую они ведь не пролезут.
Пришедший к Христу как раз человек, которому все нужно, а не так, как Авдиев – кроме этого все посторонне и ненужно.
Или так: ведет себя, как будто ему был Голос с небес: Фигли-мигли-блядки- штучки-дрючки пре-кра-тить! Смиирна! Равнение на крест! – Так и стоит, сложив руки не по швам, а бестолково и безудержно крестясь.
Одеревенелость…
Уходил бы ты, комсомолец, куда-нибудь на гражданскую войну. Если смерти, то мгновенной.
Я был, как грязно-белый пудель, грязно-бел. Теперь я черен, как черная сука.
Со мной в этом году все случается такое, что у нормальных людей бывает только в високосные годы.
Рекламное объявление: «Храните гордое терпенье во глубине сибирских руд».
И дорогой он всё время: «А это тебя ебет?» Я про Альдо Моро, про коварство Пол Пота и пр. А он одно: «А это тебя ебет?»
Если б я заполнял анкету, в пункте: что вы больше всего цените в женщине? – я бы ответил: жизнеспособность и невзыскательность.
Веду себя, как фортепьяно в Бетховенских сонатах, т.е. главное первая часть, а потом (в 1-й и ум, и одежка), а потом – что угодно.
Ильич: «Теперь надо архиспешить».
Я не имею ничего общего с действительностью; как всякое провокационное сообщение.
И все это у тебя так быстро обращается в системность – ты скоросшиватель.
Погубить меня всякий не прочь.
Слушая скрипичный концерт Мендельсона. У него скрипка не противоборствует оркестру. Она его (оркестр) гладит по головке, лобзает и ложится с ним спать.
В ту же коллекцию пушкинских ямбов:
«Цыганы шумною толпою
Толкают жопой паровоз».
Оказывается, С. Дали называл Арама Хачатуряна: «взбесившийся шашлык».
Он совсем не сложный, он просто художественный и многосерийный.
Впервые озлобился Мао, когда отвергнуто было его предложение быть изображенным пятым на славном барельефе.
Северянин:
«В его значительном ненужьи
Биенья сердца вовсе нет».
(О Вячеславе Иванове)
Северянин. Одна из самых нескучных и симпатичных форм разгильдяйства.
17 век: «а он говорил хульные и непригожие слова».
Отличие Ольги Седаковой от многих. У тех в голосе: все знаю! У этой в голосе ничегонезнание в самом высоком смысле слова. Вытаращенные глаза в каждой реплике.
Бей Россию. Спасай жидов.
Кончай экзекуции, начинай вивисекции.
О владимирцах. Они – растут, а я расти перестал. Они – как ногти мои.
Уеду куда-нибудь в Стерлитамак и стану нахимовцем.
ВЧК – век человеческий короток.
Об этом стиле можно жандармским языком так: «Отсутствие особых примет».
И не забыть полоумного Феликса. «Феликс! Позвони Андропову, спроси, сколько времени!» Снимает тапок, бормочет в него – полвторого! «Феликс! Позвони Геббельсу, узнай, что на ужин будет!» И т.д.
«Юродство без душеспасения
