никому не следовало знать, что я нахожусь в номере фон Шелленберга. Так что я лишь буркнул что-то неопределенное.
– Янос, – пророкотал голос. – Получено 'добро' на двадцать второе.
В голове закружился рой мыслей. Но может, звонивший попал сюда по ошибке? Я по-прежнему молчал, и тогда обладатель баса насторожился.
– Алло? – с беспокойством воскликнул он.
– Алло! – отозвался я.
– Кто говорит?
– А кого вам надо?
– Люкс номер пять.
– Слушаю.
– Это отель 'Бульвар'?
– Слушаю.
– Люкс номер пять?
– Кто говорит?
– Неважно. – Теперь уже в его голосе был гнев. – Мне нужен постоялец люкса номер пять.
– Да, это люкс номер пять, – наконец сообщил я.
Последовала пауза. Говоривший, видно, был столь же озадачен, как и я сам, поэтому тон его переменился.
– Вероятно, это какая-то ошибка, – сказал он с сомнением.
– Кому вы звоните?
– Мне нужен фон Шелленберг. – В голосе опять появился металл. – Карл фон Шелленберг из люкса номер пять. Пожалуйста, соедините меня с ним, мне некогда!
– Откуда вы звоните? – спросил я.
– Какое вам дело? – Мужчина исходил злобой. – Немедленно подзовите его.
– Фон Шелленберг в ванной, – сказал я.
Снова пауза.
– В таком случае с кем я говорю? – потребовал он.
– Я Канджа.
– Как-как?
– Личный помощник фон Шелленберга. Если желаете что-нибудь передать...
Незнакомец в сердцах бросил трубку, точно в ухо мне выстрелил.
– Что там такое? – спросил фон Шелленберг, показавшись на пороге гостиной.
Я пожал плечами.
– Кто-то спрашивал вас. Как будто его имя Янос. Он не просил ничего передать, не сказал, откуда звонит.
– Ах Янос. – Фон Шелленберг сухо кивнул. – Это мой компаньон. Любопытно, что ему понадобилось на этот раз? Я велел не беспокоить меня на отдыхе. Видно, что-то срочное. Значит, ничего не передал и не просил перезвонить?
Я замотал головой:
– Нет, и даже бросил трубку.
Завязывая шелковый пояс купального халата, фон Шелленберг приблизился к столику с напитками и налил себе водки с содовой, потом повернулся ко мне – его глубоко посаженные серые глаза были так же пусты, как стены разграбленной церкви.
– Рано вы пожаловали, – сказал он.
– Лучше рано, чем поздно. – Я поднялся, чтобы снова наполнить свой стакан.
Тем временем фон Шелленберг опустился на упругий диван, зажав в тонких бескровных губах огромную сигару и задумчиво разглядывая багаж, оставленный мною на полу у входа.
– Не успел вам сказать, – объяснил я, опять усаживаясь в кресло, – что отныне мы соседи по номеру – во всяком случае, до тех пор, пока вы не откажетесь от моих услуг.
Обветренное лицо фон Шелленберга нахмурилось, он не мог скрыть охватившего его раздражения.
– Я, кажется, ясно дал понять, что нанял вас только как попутчика, и не допущу, чтобы вы во все вмешивались и отравляли мне отпуск. Прежде чем что-то предпринять, вы должны заручиться моим согласием. Нечего вам околачиваться у меня в номере. Позвоните администратору – пусть вам дадут отдельную комнату.
– Я не могу останавливаться в отеле под собственным именем. Меня разыскивает полиция.
Глаза фон Шелленберга оставались все такими же бесстрастными, лишь чуть-чуть сузились. Он
