направились к Петропавловску.

Глава 12

Чуть свет, когда Сергей и старик Гордеев еще спали, Маша, захватив старое кремневое ружье, отправилась пострелять рябчиков или фазанов.

Тайга просыпалась. Первый утренний ветерок пробежал по, верхушкам высоких ольх, шевельнул зеленую одежду берез, и тайга наполнилась сдержанным ропотом. Громко и несогласно защебетали птицы.

По сизой от росы траве Маша вышла к светлой березовой роще. Оттуда потянуло живительной свежестью, сладко запахло травами. Дважды у Маши из-под ног с треском вспархивали фазаны, но так стремительно исчезали в березнике, что девушка не успевала вскинуть ружье.

Маше стало досадно, что утро началось так неудачно. А она-то гадала скорехонько набить дичи, принести домой, пока все спят, пожарить ее, да не как-нибудь, а по камчадальскому способу, обернув фазанов в ароматные листья травы. А потом разбудить гостя и батюшку. Батюшка глянет на стол, потянет носом и скажет: «И откуда у нас живность такая в доме?» А потом подморгнет гостю и глазом покажет на Машу. Гость обернется к Маше, улыбнется и спросит, когда же она успела набить столько птицы.

Узкая лесная тропа завела Машу в ложбинку. Крупные бордовые ягоды рдели на кустах. Маша соблазнилась и принялась собирать малину. Где-то в отдалении закуковала кукушка. Маша повернулась на звук и топотом спросила:

— Кукушка, кукушка, сколько мне лет жить осталось?

Кукушка куковала мерно и долго. Маша насчитала до сотни, потом сбилась и засмеялась: — Все путает… Зряшная птица!

Вдруг в стороне затрещал валежник, кто-то тяжело засопел. Маша оглянулась и обмерла: шагах в десяти от нее стоял огромный рыжеватый медведь и лакомился малиной.

Медведь, по-видимому, уже был сыт. Лапой он лениво счищал с веток ягоды вместе с листьями и отправлял их в рот. Время от времени он чесал за ухом или, задрав голову вверх, замирал, точно тоже слушал кукушку.

Маша схватилась за ружье. Но вот медведь повернул голову направо и встретился с Машей взглядом. Маша не помнила, как долго они смотрели друг на друга, но только ей показалось, что глаза у медведя были жалобные и просящие. «Я ведь тебе не мешаю. Иди своей дорогой», казалось, говорили они, и Маша невольно опустила ружье. Медведь повернулся и лениво, вразвалку, полез в гущу малинника. Маша попятилась, выбралась из малинника и помчалась к избушке.

Чтобы сократить путь, она не стала обходить стороной сопку, а побежала напрямик. Когда же поднялась на ее лысую вершину, то увидела такое, что ее перепугало сильнее медведя.

И она бросилась бежать к избушке еще быстрее.

Гордеев и Сергей уже проснулись и умывались у холодного родничка. Старик с удивлением посмотрел на Машу:

— С пустыми руками вернулась! Неужели птица в тайге перевелась?

Маша смущенно призналась, что она упустила медведя.

— Экая ты… — Старик с досадой покачал головой. — Промахнулась, что ли?

— Да нет, совсем не стреляла — пожалела… Батюшка, — с тревогой сказала Маша, — я с сопки солдат видела, человек десять. Не иначе сюда идут.

Гордеев с тревогой посмотрел на Сергея:

— Слыхали, сударь? Вам надобно пока схорониться.

— Солдаты?! — Сергей вскинул голову. — Куда же уйти?

— Идите-ка с Машей в лощинку, что возле речки, переждите там, а я солдат встречу.

— Пойдемте! — испуганно прошептала Маша. — Чего ждать!

— Да тихо сидите, а я вас потом позову, знак подам. Сергей и Маша поспешно удалились по тропинке в лес.

Оставшись у избушки один, Гордеев прибрал в сарайчике вещи Сергея, спрятал их в стоге сена, потом снял с кольев порванную рыбацкую сеть и принялся чинить ее.

Это, как видно, успокоило старика. Он сел спиной к тропинке, откуда должны были показаться солдаты, ухмыльнулся и даже замурлыкал песню.

Солдаты не заставили себя долго ждать. Гуськом, держа свои длинные ружья подмышкой, они подошли к избушке. Сухая трава до блеска высветлила их сапоги. Впереди на лошади ехал Лохвицкий. Лицо у него было брезгливое, раздраженное. За последнее время он сильно волновался, что «мистера Пимма» поймают другие и обнаружат у него то самое письмо для английского консульства в Америке. Это злополучное письмо не давало Лохвицкому ни минуты покоя. Он не мог простить себе, что так доверчиво отнесся к прибывшему в Петропавловск человеку, сразу же передал ему секретный документ. Но кто мог подумать, что под именем мистера Пимма скрывается беглый каторжник!

А что, если самозванный путешественник поинтересуется содержанием письма и перешлет его Завойко? Одна эта мысль приводила Лохвицкого в ужас, и он, забыв об отдыхе и покое, старался напасть на след Оболенского. Осматривал суда, отходившие из порта, обшарил почти все дома горожан и теперь рыскал по лесу, хотя хорошо знал, что искать человека здесь так же бесполезно, как иголку в стоге сена. Если Оболенский нашел приют в какой-нибудь заимке, то его уже не выдадут. И все же Лохвицкий надеялся на свою проницательность и ловкость.

Сейчас он подал солдатам знак остановиться и подошел к Гордееву:

— Эй ты, старый разбойник, чего распелся?

Гордеев неторопливо посмотрел по сторонам, точно хотел увидеть этого старого разбойника, потом поднял глаза на Лохвицкого и безмятежно улыбнулся:

— Совесть чиста, ваше благородие, вот и пою.

— Поговори мне! Кто в избушке?

— Кому там быть!.. Дочка по ягоды ушла.

— Осмотреть! — крикнул Лохвицкий солдатам.

Пригнувшись, чтобы не удариться о притолоку, четверо солдат вошли в избушку, четверо заглянули в сарайчик. Лохвицкий устало опустился на пень, расстегнул воротник мундира, достал платок и с облегчением вытер горячую, мокрую шею.

— Жарко, ваше благородие? — спросил Гордеев, не оставляя сетей. — Тяжелая, видать, работа у вас!

— Послушай, старик! — Лохвицкий пристально посмотрел на Гордеева своими зелеными выпуклыми глазами и жестом показал, чтобы тот подошел поближе. Хочешь сразу богатым стать, купцом в Россию вернуться?

— Как не хотеть! — неторопливо поднялся Гордеев.

— Вот видишь… А тебе тут козырная карта сама в руки идет. Выигрыш верный, только помоги мне.

— Рад стараться, ваше благородие.

— С каторги бежал важный государственный преступник, — сказал Лохвицкий. — Из Иркутска бумага пришла — словить надо злодея беспременно, не дать ему в чужие края бежать. Кто поймает злодея, тому награда обещана.

— И большая награда? — оживился Гордеев.

— Об этом мы с тобой после договоримся. Так вот слушай, старик! Каторжник этот беспременно в тайге скрывается. Росту он- среднего, худощав, волосом рус, с бородой. Как приметишь в тайге, сразу ко мне волоки.

— А ежели не пойдет? — Силой бери.

— Его, государева разбойника, поди, не одолеешь… Верно, с ружьем бродит?

— Ружья, может, и не имеет, — пистолет.

Вы читаете Костры на сопках
Добавить отзыв
ВСЕ ОТЗЫВЫ О КНИГЕ В ИЗБРАННОЕ

0

Вы можете отметить интересные вам фрагменты текста, которые будут доступны по уникальной ссылке в адресной строке браузера.

Отметить Добавить цитату