случай, если бы солдаты захотели все-таки осмотреть повозку, волосы Брайна зачесали назад и залепили землей, смоченной водой. Волосы приобрели некое подобие коричневого цвета. Оба завернулись во все одеяла, чтобы не видно было размеров тела. Создавалось впечатление – лесорубы отдыхают. Поль, Джер и Джесси все же приложили все усилия, чтобы помешать солдатам обыскать повозку: пришлось изображать из себя простофиль-болтунов, у которых что на уме, то и на языке.
И хотя их затея окончилась успешно, Поль никак не мог расслабиться. Перед ними расстилались отроги Ангенских гор, дальше видны были острые, зазубренные вершины. Каждая из них напоминала Полю клык, а вся цепочка гор – челюсть страшного животного. Где-то далеко в небе, скрытая ночной тьмой, висела вторая челюсть этой страшной пасти. Зверь не торопился, он знал, праздник наступит завтра. Зверь ждал, потому что он знал, что завтра он сомкнет свои страшные челюсти и попробует на вкус плоть и кровь Бенэярда.
10
Двор замка был невелик. Он был выдолблен в скале к югу от замка Грейфарен. В углу дворика на постаменте стояли солнечные часы. Цифры, обозначавшие часы, и метки для каждой четверти часа были вырезаны в камне, и тень по мере продвижения заполняла их, как вода заполняет ложбину. Статуя на часах изображала маленького обнаженного мальчика. Материал, из которого была изготовлена скульптура, был искусно обработан: каждая складочка, каждый изгиб были переданы скульптором чрезвычайно правдиво, что свидетельствовало о большом знании анатомии и даре мастера. В руке у малыша был зажат некий заостренный предмет, который как раз и отбрасывал тень на циферблат. Скульптура возвышалась на двадцать два дюйма. Лорд Тайден протянул руку и дотронулся до мальчика. Пальцы правой руки нежно гладили его упругое бедро, левой рукой он стиснул спину скульптуры. Ему было горько, мучительно горько, когда он достиг того возраста, что смог понять желание своего отца изваять эту фигуру. Мечта его отца о сыне, не изуродованном троноцирамидными уколами хирургов Бенэярда, какое-то время была всепоглощающей. Три жены Белшейна родили ему двух сыновей и четырех дочерей. Все были уродами. Всех поглотила небесная бездна. Тайден был седьмым ребенком. Он был изуродован не меньше своих братьев и сестер, но он избежал их участи, потому что отец нуждался в нем. Отец был уже стар, и ему нужен был сын, изуродованный или какой-то иной, но сын, который смог бы осуществить его месть Бенэярдам. То, чего он сам уже не смог бы осуществить. И сейчас здесь, во дворике замка, отделенное от всего мира стояло изваяние ребенка, о котором всю свою жизнь мечтал Белшейн. Ребенок – совершенство.
Вдруг лорд Тайден отдернул руку от статуи, как будто она была раскалена. Ребенок, который у него родился много лет назад, не имел ни одного изъяна, как и тот, рожденный еще раньше. И это не давало покоя лорду Тайдену. Четыре дня он метался по замку, ворочался в постели бессонными ночами. Его мучил страх. Он боялся, что его ребенок отвергнет отца из-за его уродства. На четвертый день у него уже не было сил, у него началась паранойя, его преследовали галлюцинации: его сын стоял перед ним, и его непомерно огромный указательный палец был направлен на лорда Тайдена. Мальчик, откинув голову назад, смеялся над ним, потом наклонялся вперед и презрительно его рассматривал. Вот тогда-то лорд Тайден и отдал приказ бросить мальчика в кольцо небесной бездны.
Лорд Тайден отошел от солнечных часов. Приложив руки к камням стены, он отдыхал. Там, на юге, в двух милях отсюда, тянулись Ангенские горы. Лорд Тайден пробежал взглядом по их зазубренным вершинам, пока не увидел тропу Ансона. Маленькая коричневая точка ползла по серой тропе. Повозка с бревнами, определил лорд Тайден. Повозка, которую гонит Поль Бенэярд!
До сих пор ты был неуловим, мой молодой друг. Четыре раза ты выскальзывал из рук Мартхана и моих. Но ты был глуп, когда решил, что у меня нет противоядия от никомена, который ты подсунул лесорубам. Теперь ты сам себя загнал в западню!
Лорд Тайден приказал своим солдатам схватить Поля у конца тропы. Всех остальных было разрешено убить. Сын этого герцога должен был ответить на некоторые вопросы. Мальчишка наверняка знал, где прячется Малха.
Лорд Тайден достал из кармана медальон Бенэярдов. Он отполировал его так, что сейчас, когда медальон оказался в руке Тайдена, он играл на солнце, как драгоценный камень. Мастерство, с которым был изготовлен медальон, поразило лорда Тайдена. Две половинки медальона так хорошо были подогнаны, что даже под увеличительным стеклом невозможно было различить зазора. Лорд Тайден нагревал его на огне, но медальон не поддавался. Капитан его охраны бил его молотком, пока тот еще не остыл, – напрасно. Тайден поливал место стыка кислотой в надежде, что она разъест хоть чуть-чуть металл: тогда можно будет вставить лезвие и открыть его. Не помогло и это.
В нем лежит сила, сотворившая наш мир, но которая может и разрушить его.
Эти слова давали полет фантазии Тайдена. Только представить себе! Сила, которая может разрушить все! Или только то, что решит разрушить он, лорд Тайден! Да, да! Выбирать будет он! Разве не для того существовала власть, сила, чтобы ею манипулировали и контролировали?
Ему просто повезло, что капитан его охраны допросил всех захваченных жителей деревни Дор одного за другим. Это была обычная процедура, предпринимаемая в целях предосторожности. Пленники с независимым характером и скрывавшие свои чувства, те, которые могли пожертвовать своей жизнью ради того, чтобы уничтожить его, таких ослепляли и отправляли работать в химические сады, располагавшиеся под замком. Там они денно и нощно находились под присмотром стражников, дежуривших на балконе, окаймлявшем сады. Те, кто был потрусливее, тоже лишались зрения, но их отправляли работать в самом замке. Каждому давалась простая работа, которую они быстро осваивали после нескольких повторений.
Женщина, назвавшая себя Мориа, рассказала капитану совершенно неправдоподобную историю, после того как ей ввели эликсир правды. Она рассказала, что она была башаном, третьим башаном в цепочке, которая начиналась с дочери лесоруба Теплы. Она рассказала о медальоне, обладавшем мистической силой, который принадлежал Бенэярдам. Сначала лорд Тайден не придал никакого значения ее истории. Но позже этот глупец, герцог Джейман, принес ему показать этот медальон, и он сам мог разглядеть его устройство. Тогда-то он и понял, что медальон не принадлежал их миру. Этого было достаточно, чтобы поверить в его мистическую силу.
Лорд Тайден спустился по лестнице балкона в свои покои. Через несколько минут раздался стук в дверь.
– Войди, Харкинз, – приказал лорд Тайден.
Дверь приоткрылась, и в щель просунулась голова Кейта Харкинза.
– Здесь герцог Джейман, мой господин.
– Не заставляй нашего гостя ждать. Препроводи нашего герцога сюда, мой мальчик. – Тайден указал на стул, к которому Кейт должен был привязать герцога.
Лорд Тайден внимательно наблюдал, как в комнату ввели герцога и привязали к стулу. Как он похудел с тех пор, как оказался пленником Тайдена! Тайден увидел загрубевшие шрамы в пустых глазницах герцога.
