говорила очень быстро и очень тихо. — Я не знаю, на кого “они” работали, но они могли убить его и по- другому, а не стрелять в глаза. Конечно, не имеет значения, как он погиб. Людей помнишь живыми, а не в момент смерти. Но зачем они так жестоко убили его у меня на глазах?
Она надела платье, подняла руки, чтобы собрать волосы на затылке, и закрыла глаза, пытаясь забыть сцену, которую заставила себя вспомнить. Потом она разгладила платье на бедрах и тихо сказала:
— Посмотри, ничего не видно.
Она повернулась к зеркалу, достала расческу. Платье действительно сидело прекрасно, никогда не скажешь, что под ним на бедре висит кобура с пистолетом.
— Когда-нибудь мне представится возможность рассчитаться с ними, — сказала Виниа. — Мне не надо знать, кто они такие. Просто “они”. Люди, которые его убили.
Я молчал. Ей был нужен слушатель.
— Ты не был дублером, Квилл.
Когда я вышел из ванной, она все еще стояла перед зеркалом. Я оделся, и мы поцеловались, взявшись за руки. По-моему, в последний раз. Я проводил ее до машины.
Рано утром зазвонил телефон.
— Слушайте меня внимательно, мистер Квиллер, сказал Пангсапа.
Его голос был абсолютно спокоен. Я ответил:
— Если это важно, давайте встретимся. Так будет безопаснее.
Куо где-то прятался, разговор подслушать не мог, но надо действовать согласно инструкциям. Инструкция — вещь надежная.
— Это важно, — объяснил Пангсапа, — но у нас нет времени встречаться. Выслушайте меня, пожалуйста. Некоторые мои люди работали на нас все время, один из них только что позвонил мне. Вы можете узнать человека, которого я посылал с вами в спортзал?
Я вспомнил маленького индуса.
— Да.
— Он ждет вас на ступеньках, перед входом в универмаг на Фет Бури Роуд. Быстрее отправляйтесь туда. Если он не придет, сразу звоните.
— А если придет?
— Он все сам расскажет.
Пангсапа повесил трубку. Я решил обдумать сложившееся положение. Но это можно сделать и по дороге. Пангсапа все сказал, ситуация мне ясна: индус за кем-то неотступно следит. Не может же он прекратить слежку и встретиться со мной. При первой возможности он позвонит Пангсапа и сообщит свое местонахождение. Потом позвоню я, и Пангсапа скажет мне, где найти индуса.
До места встречи было десять минут ходьбы, и я пошел пешком. Полицейские патрули останавливали все машины, включая такси, а спокойствие в голосе Пангсапа подсказывало мне: “Поторопись!”
Я первым заметил полицейский патруль, потерял две минуты, пока обходил его, — на проверку документов ушло бы пять минут, — еще две минуты я потерял у отеля “Эраван”, там тоже проверяли документы. Но я был почти на месте.
Человек, следивший за мной, работал хорошо, чтобы избавиться от него, потребовалась еще минута. Я ушел переулком у телефонной станции от косолапого агента, которого заметил напротив отеля “Пакчонг”, когда провожал Винию. Хотя она была со мной, он “работал в свою смену” — разведка не рисковала. Молодцы, ребята, но сейчас вы мне не нужны — голос Пангсапа звучал по-деловому — возможно, сегодня же придется перейти к активным действиям.
Я избавился от “хвоста”, проверил, не появился ли он снова. В голове у меня гудело, будто там работал генератор. Ожидание, судя по всему, кончилось. Оно оказалось настолько тревожным, что я боялся себе в этом признаться. “Операция продолжается”, — сказал Ломэн, я снова прислушивался к гулу летающих над рекой вертолетов, смотрел, как полицейские обыскивали строения у фонтанов, останавливали машины. А в подсознании возникали гнусные мысли: тебя купили на подсадную утку, на твоих глазах похитили Представителя, ты не знаешь, где он, — а ведь его могут убить. Раньше ты был хорошим агентом, неужели пора на пенсию?
Из-за угла выехала патрульная машина, я спрятался в тень, подождал, пока она проедет. Небо на востоке просветлело, но у здания универмага горели фонари.
Я ждал индуса на ступеньках.
По улице проезжают только полицейские машины. Велорикши сегодня запаздывают. Ритм жизни нарушился, город с опаской вступал в новый день.
Невысоко в небе стучал мотор вертолета.
Про себя я отсчитал время — прошло уже две минуты. Жду еще минуту и звоню Пангсапа.
Вдруг я заметил движение в небольшом скверике через дорогу. На жарких улицах Бангкока эти скверики напоминают оазисы. Человек стоял лицом ко мне, его голова и плечи были видны среди олеандровых листьев. Он жестами звал меня к себе.
Прежде чем перейти улицу и войти в сквер, я внимательно огляделся. Все спокойно. Лучи солнца касались распускающихся цветов и золотили купол храма, видневшийся над магнолиями. На листьях, которые находились в тени, лежала темная роса. Индус стоял один в сквере и ждал меня. Он выпалил:
— Не мог отойти — боялся упустить его.
Индус смотрел в просвет среди листьев. Я взглянул туда же и увидел на углу человека. Нас разделяло метров пятнадцать, просвет был не больше ладони, но я сразу его узнал.
Одного из людей Куо.
20. Саван
Начинался новый день. Казалось, что рассвело только в сквере. На улицах царила ночная тишина.
Лучи солнца касались лепестков, цветы распускались. Орхидеи свисали над прудом, в котором цветы лотоса раскрывали свои белоснежные чашечки. В ароматном воздухе чувствовался сильный запах камелий; все, что я видел и слышал, имело цвет и ясные очертания: жужжала пчела, падал лист, капля росы сверкала в тени.
Он сделал шаг, и я повторил это движение, чтобы не потерять его из вида. Полчаса назад я отпустил индуса, и он, довольный, ушел. Он так боялся Куо, что приводил меня в отчаяние. С его уходом я успокоился.
Китаец сделал шаг — я продолжал следить за ним. Он кого-то ждал, эти люди опаздывали, и он нервничал, потому что вокруг было полно полицейских. Мне оставалось только молить Бога, чтобы какой- нибудь патруль не привязался к нему и не забрал с собой, — тогда я упущу Куо и шанс найти Представителя.
Так начинался этот день. У меня в руках была такая тонкая нить, что ее мог порвать падающий лист.
Если его сейчас заберут в полицию, на допросе он будет молчать. Этот человек появился в городе открыто с какой-то целью. Он не прятался в развалинах или на причалах — местах, которые наверняка будут проверены.
Моя версия: Куо посылал их одного за другим, чтобы подготовить маршрут, по которому он и его пленник смогут выбраться из города. Если полиция их не тронет, они свяжутся со своими людьми, тщательно разработают маршрут и обеспечат безопасность Куо. Если полиция их арестует, то они будут молчать. Человек, который принял яд, ничего не скажет под любой пыткой.
Надежд на успех мало. Я не могу выпустить его из поля зрения, я должен следить за ним, выяснить, с кем он идет на связь, и все это в городе, где полно полицейских, которые в любую минуту могли кого-то из них арестовать, — тогда Представителя уже не найти.
Пангсапа знал об этом. Думая о своей выгоде, он изо всех сил старался найти Представителя, не привлекая внимания полиции.
Жара усиливалась. Влага испарялась под лучами солнца с травы и с листьев — над деревьями появилась дымка. С центральных магистралей доносился негромкий шорох шин.
Он отвернулся, я проследил за его взглядом и увидел подъезжавшую машину.
Значит, встреча назначена здесь. Я уже все рассчитал: он пришел пешком, но это не означало, что
