Я услышал голос Ломэна:
— Успокойтесь. Все в порядке.
Я увидел у него в руке маленький черный “вальтер”, направленный на Куо.
— Давно бы так, — сказал я. Врач снял с меня пиджак — на пол посыпались куски полузасохшей грязи. — Который час, Ломэн?
Он поднял часы на уровень глаз — его взгляд лишь на долю секунды оторвался от Куо.
— 21.05.
— Вы вывозите отсюда Ли в два часа ночи? — спросил я.
— Да.
Нетерпеливый голос врача:
— Мне нужна медсестра и кое-какие инструменты. — Очевидно, сняв с меня пиджак, он лучше рассмотрел мои рамы.
Ноги подгибаются, надо быстрее ворочать языком.
— Ломэн, мне надо несколько часов поспать. Помните, вы за все отвечаете. Не вздумайте уехать без меня. Никакого общего наркоза. Разбудите меня в двенадцать ночи.
Врач просит кого-то принести одеяла, горячую воду, еще что-то. Ломэн говорит, что все сделает. Я слышу его разговор по телефону, резко открываю глаза, но дуло “вальтера” направлено на Куо.
Я сижу на стуле, мою рубашку разрезают ножницами.
— Ломэн, вы слышите меня?
— Да.
— Около полуночи заберите со склада “хускварну”. Вы знаете, где она. Мне понадобится винтовка. Сможете это сделать?
— Да.
Он сказал еще что-то, но я уже заснул.
27. Рассвет
В два часа ночи полицейские помогли нам пройти к машине через настоящую бурю фотовспышек. Полицейские кордоны сняли: после длительного совещания Ломэн и Коул-Верити решили ввести министерство внутренних дел Таиланда в курс дела. Мы получили разрешение оставить Куо у себя и вывезти его из города.
Я настоял, чтобы он ехал в машине вместе с нами. Врач перевязал егр сломанный палец, наши с ним вещи почистили. Хотя на мятой одежде кое-где была видна засохшая грязь, выглядели мы неплохо.
Ломэн разбудил меня:
— Мы только что получили телефонограмму. Полтора часа назад самолет с Представителем приземлился по другую сторону границы. Они готовы к обмену.
— Слава Богу.
Ломэн подарил мне ледяной взгляд и сказал:
— Не совсем вас понимаю.
— Он жив. Это самое главное.
Я изложил Ломэну свой план, и он ему не понравился. Он заявил, что у нас один шанс из ста, и мой план слишком рискованный. Я ответил, что это единственно возможный вариант.
Меня беспокоил бой на контрольно-пропускном пункте: стрельба, взрывы гранат, — вдруг люди Куо поддались панике и попытались проехать раньше, чем нужно.
Куо пока ничего не знал. Я хотел ошеломить его в последнюю минуту, мое предложение поставит перед ним простейший выбор: жизнь или смерть, времени на раздумий не будет. Он только поблагодарил врача и больше не произнес ни слова. Значит, понимает безвыходность своего положения. Иначе пытался бы как-то договориться с нами.
“Хамбер импириал” забит до отказа: поверенный в делах, третий секретарь, Ломэн, Куо, вооруженный охранник и я. За нами едет полицейская машина, в ней везут Хуа Сюли. Я видел его в течение нескольких минут: решительный, уверенный в себе молодой человек с лицом аскета. Догадывается, наверно, что обменяют.
Иногда Куо безразлично смотрел на меня (он сидел напротив на откидном сидении) глазами ночного животного с большими черными зрачками, заметными даже в темноте салона. У людей таких глаз не бывает.
В аэропорту Дон Муанг нас ждал транспортный самолет ВВС Таиланда. В три часа ночи мы вылетели на восток, к лаосской границе.
У Кемераджа через широкий Меконг переброшен новый большой мост, по которому проходит двухрядная асфальтовая дорога. Она закрыта после того, как приграничный район Лаоса захвачен партизанами. Тогда же с обеих сторон установлены военные посты.
На рассвете на нескольких военных машинах мы подъехали к мосту. Обычно он охраняется десятком пограничников, но сегодня сюда с соседней военной базы прибыло особое подразделение. Как только мы приехали, его командир явился к нашему поверенному в делах. Этот офицер обязан оказывать нам любую помощь и содействие в случае затруднений. Правда, его подразделение не может открывать огонь по лаосской территории.
Надо осмотреться — я отошел от машины. Как тихо вокруг. На таиландской стороне находятся в боевой готовности около ста солдат, столько же ждут в полутьме с другой стороны границы. Но все тихо. Кто-то кашлянул, зажегся и погас свет, звякнул металл — и снова все тихо. Такая тишина стоит над полем боя перед атакой.
У меня над головой слышен писк летающих в свете фонарей москитов. Небо над фонарями черное, но на востоке уже видна полоска света. Мои часы показывают шесть утра.
Ломэн меня не подвел. Мне больно ходить: значит, он не позволил врачу дать мне даже таблетку аспирина. Голова ясная, я замечаю то, что вряд ли заметил бы в обычном состоянии. Так всегда бывает, если долго не есть. Надежд на успех нет: Ломэн точно оценил мои шансы.
Небо быстро светлеет — начинается новый день. На другом конце моста отдают приказы, слышен гул автомобильного мотора.
Я вернулся обратно, влез в машину, где сидели Куо и два охранника. В свете наступающего дня я видел бледное лицо Куо. Я приказал охранникам выйти из машины. Лишь Ломэн, поверенный в делах и двое агентов разведки знают мой план. В такой сложной обстановке мы не хотели, чтобы его знал еще кто-то. В особенности солдаты: кто-то из них может перенервничать и случайно выстрелить. Тогда погибнет много людей.
Я обязан доставить Представителя в Таиланд без единого выстрела. Ли должен вернуться в Дарэмскую тюрьму.
Тщательно подбирая слова, я спросил:
— Куо, по-моему, ты знаешь английский в совершенстве?
— Да.
Его страх проявился в одном слове: он его выдохнул. Я делал ставку на страх Куо перед смертью. Потому и не убил его на рисовом поле. Страх врага — самое сильное твое оружие.
— Тогда отвечай на мои вопросы. Пекин предложил тебе похитить англичанина?
— Да, — без колебаний ответил Куо. Теперь он у меня в руках.
— Какие у тебя полномочия, если понадобится помощь со стороны китайской армии и партизан?
— Я не совсем понимаю вас.
Он, не отрываясь, смотрит на меня. Дневной свет проникает в салон. Мы сидим так близко, что я слышу его дыхание и чувствую его страх.
— Ты организовал нападение на контрольно-пропускной пункт в Нонтабури, связавшись с Пекином через китайское посольство?
— Да. Перед тем, как я въехал в Таиланд, Пекин наделил меня некоторыми полномочиями. Я воспользовался ими перед нападением на контрольно-пропускной пункт.
— У тебя есть документы, подтверждающие твое право отдавать приказы военным?
Он достал два пропуска и письмо, подписанное среди прочих командиром пропекинских партизан в Лаосе. Я медленно прочел его, спрашивая у Куо перевод незнакомых слов. Письмо дает ему право
