охватило чувство вины. Домой она не звонила с субботы. Оправданий, конечно, море — то времени не было, то автомата поблизости не оказывалось, то, наконец, было занято…
Все получалось не совсем так, как планировалось. Вместо того чтобы возвратиться домой с победой и доказать всем раз и навсегда, что на нее можно положиться, она болтается по стране, как сказали бы ее родители, и ежеминутно рискует увлечься совершенно неподходящим человеком. Да если бы она действительно хотела доказать, что способна сама о себе позаботиться, она бы сию секунду поспешила в Техас.
Но возвращаться нельзя, нужно найти Сару.
От всей этой затеи, кстати, была и очевидная польза: Энелайз уже меньше боялась летать.
Хотя, возможно, все это лишь оттого, что она стала больше доверять Нику. Конечно, Ник мог сделать ей больно, обидеть ненароком, но дело свое он знал превосходно, умел все вокруг подчинять своей воле. И раз Ник считает, что хорошо управляет самолетом, значит, так оно и есть.
Вернувшись из магазина, Энелайз поспешила в аэропорт. Если она не успеет до отлета Ника, то весь путь до Айовы ей придется проделать на машине самостоятельно.
Ник шел к ангару, где его ждала Джинни. Он снова и снова вспоминал Энелайз. Удивительно, но Ник не услышал ни слова возражения, пока оформлял прокат машины для нее. Сам он, честно говоря, ожидал бурю протеста, особенно после того, как она вела себя, обнаружив старую куклу.
Она же сама напрашивается на то, чтобы ее обидели! Когда они найдут Сару, та вряд ли примет обвинителей собственной матери с распростертыми объятиями. А Энелайз слишком быстро принимает все близко к сердцу, из-за этого ее легко ранить.
Приближаясь к самолету, Ник почему-то замедлил шаги. В чем, собственно, дело? Он же рад, что Энелайз уехала! Рад, но боится снова оказаться один…
Но Энелайз ему никто! А если в его сердце для нее не было уголка, то, когда она ушла, пустого места там остаться не могло.
Ладно, поднимется в воздух, и все как рукой снимет. Оценит теперь все прелести полета в одиночку, без постоянных проблем из-за своей незадачливой спутницы, без непрерывной болтовни, без этих выплескивающихся эмоций…
Ник попытался не думать об этом, полностью сосредоточившись на подготовке к полету. Осмотрел все снаружи, поднялся на крыло и распахнул дверцу кабины…
— Deja vu! — улыбнулась Энелайз, удобно расположившаяся в кресле.
Глава 8
Они едва пролетели сотню километров, как попали в сильнейшую грозу. Услышав первый раскат грома и почувствовав первый толчок, Энелайз громко вскрикнула, но потом на протяжении всего полета не произнесла ни звука, несмотря на постоянные вспышки молний и гулкие раскаты грома.
Открыв дверь самолета и обнаружив Энелайз в кабине, Ник пришел в ярость. Не столько из-за нее, сколько из-за себя, ведь обрадовался ей как мальчишка! Он прекрасно понимал, что каждая минута, проведенная с ней, только сделает больнее расставание, когда она покинет его навсегда, чтобы выйти замуж за этого своего Лукаса.
Как только разразился шторм. Ник вызвал по радио ближайший аэропорт и запросил посадку. Лететь было недалеко, но порывы ветра кидали самолет то в одну, то в другую сторону, а из-за облаков и дождя практически ничего не было видно, так что Нику стоило больших усилий управлять самолетом.
Приземлившись достаточно мягко, учитывая обстоятельства, и отъехав на стоянку, он повернулся к Энелайз. Та была совершенно зеленой.
— Все хорошо, — сказал он, преодолевая желание обнять ее и успокоить. Для человека, который панически боится летать, она держалась великолепно.
Энелайз пыталась справиться с ручкой дверцы.
Он коснулся ее руки, чтобы удержать:
— Посидим здесь, переждем непогоду. До аэропорта сейчас идти бессмысленно: на улице льет как из ведра.
Она отдернула руку и выбралась из самолета. Ему ничего не оставалось, как последовать за ней.
Дождь окатил Ника холодными острыми струями. Энелайз отошла на несколько шагов и пошатнулась. Ник подбежал к ней и одной рукой попытался ее поддержать. Несколько минут она хрипло и глубоко дышала, затем выпрямилась и подставила лицо под дождь. Наконец она вытерла воду с глаз, повернулась к нему, вздернула подбородок и царственной походкой направилась обратно в самолет.
— С вами все в порядке? — спросил Ник, когда они вновь оказались внутри самолета, а стекавшая с них вода заливала дорогую отделку кабины.
Она кивнула, хотя от холода у нее зуб на зуб не попадал.
Ник вытащил откуда-то шерстяной плед и накинул его ей на плечи.
— Я так испугалась! Думала, мы умрем. Все вокруг сверкает, а нас бросает из стороны в сторону. Но у нас получилось! У вас получилось!
Почему-то у него на душе стало тепло и уютно от ее слов.
— А вы оказались смелой. Она покачала головой:
— Я была в шоке.
Небо снова вспыхнуло, и почти сразу же прогремел гром. Энелайз почти с головой укуталась в плед.
— Может, вы и испугались, но не показали этого. Не закатили истерику, вели себя спокойно, пока мы не приземлились. А это действительно смело. Когда не страшно, любой может быть спокойным.
— Но когда все закончилось, я чуть в обморок не упала. — Энелайз сбросила плед и расправила плечи:
— Он кусается. Я уже согрелась.
Девушка порылась в сумке и вытащила фен.
— Сожалею, но электричества нет. Только снаружи.
— Что? — Она посмотрела на фен и рассмеялась.
Другой рукой она вытащила большой пакет сырного печенья:
— Держите-ка.
Затем из ее сумки появились две банки колы:
— Я их еще утром купила, так что они, наверное, уже теплые, но все равно, нужно же чем-то печенье запивать.
Ник принял предложение. Он голоден, а сидеть им тут до тех пор, пока гроза не утихнет. Вернее, не им сидеть, а ему с ней. Несколько минут они молча хрустели печеньем. Раскаты грома доносились уже откуда-то издалека, но дождь, казалось, не собирался заканчиваться. Видимость была нулевая, и из-за этого создавалось впечатление, что они сидят в маленькой хижине посреди леса. Вокруг бушует стихия, а у них в очаге горит огонь, им спокойно, тепло и уютно.
— Как вы думаете, мы найдем Джун и Сару в Айове?
— Если Джун осталась верна своим привычкам, то нет. Она переезжала каждые два года, а значит, искать ее нам еще долго.
— Я это не совсем понимаю. Ну ладно, украла она пять тысяч долларов, огромную по тем временам сумму. Но ей же ничто не угрожало, раз все подозрения она направила против отца Лукаса. Она оставалась в Техасе достаточно долго и знала, что тот признал вину, а потом вдруг исчезла из-за того, что беременна. Я могу понять, зачем ей нужно было уехать из города, но зачем продолжать скрываться? Все, что ей нужно было, так только просматривать газеты, чтобы быть уверенной, что никаких новых фактов не обнаружено. В Брайер-Крик такие новости были бы на первой полосе.
Ник откинулся в кресле:
— Я думал об этом. Это, конечно, нелогично с ее стороны, но она, очевидно, психически ненормальна.
— Наверное. — Она поставила было ногу на сиденье, но посмотрела на свои босоножки:
— О, нет! Я вам всю кабину испачкала!
Сердце Ника сжалось, когда он словно заново увидел, во что превратилась его кабина, но он заставил себя ответить спокойно:
