Ник мог только мечтать о том, что Энелайз Брюстер спала так же плохо, как и он. Невыспавшаяся, она наверняка отправится домой безо всяких возражений.
Вчера ночью, когда они добрались до мотеля «Отдохни», на улице уже стало прохладно, чего нельзя было сказать о самом помещении. Сонный хозяин отеля, которого они разбудили посреди ночи, извинился за сломанные кондиционеры, но Ник сильно сомневался, что это чудо техники вообще здесь существовало.
В довершение всего вчера он так и не поужинал, если не считать пары печений. Под утро Нику из-за духоты стало казаться, что он находится на кухне, и мечты о поджаренном хлебе и яичнице делали чувство голода просто невыносимым.
Однако вовсе не голод и не жара заставили его всю ночь провертеться без сна. Главной причиной была Энелайз. Та самая Энелайз, которая без умолку говорила и хрустела всевозможным печеньем всю дорогу, включая поездку из аэропорта в Прейревью на машине. Она рассказывала ему о своем женихе, его отце и матери, о своих родителях, о друзьях…
Когда они наконец добрались до мотеля, у Ника в голове была каша из многочисленных историй, рассказанных Энелайз, и к тому же вернулось несколько подзабывшееся ощущение хаоса. У него было четыре младших сестры, из-за которых создавалось впечатление постоянного столпотворения и непрекращающегося шума.
При этом сестры регулярно очертя голову бросались в такие авантюры, из которых без помощи Ника им было не выбраться. В довершение всего он, как только сестры-близнецы уехали в колледж, женился на такой женщине, по сравнению с которой все его четыре сестры казались воплощением уравновешенности и благоразумия. Близнецы уехали в колледж три года назад, жена ушла через четыре месяца после свадьбы. Два года спокойствия и безмятежности… до прошлого вечера… до встречи с Энелайз.
Самое ужасное заключалось в том, что его тело совершенно не желало слушаться. Внутренний голос твердил, что из этой встречи ничего хорошего не выйдет, но тело жаждало Энелайз с пугающей силой, подчинявшей себе рассудок.
Когда ему все-таки удавалось ненадолго заснуть, ему снилась Энелайз — то, как она говорит, ест, предлагает ему печенье, как он берет это печенье из ее рук, ее мягкие, пухлые губы…
Стук в дверь прервал сон, которому Ник одновременно сопротивлялся и который хотел досмотреть. Он расправил сбившуюся от ночных метаний простыню, поднял с пола джинсы и пошел открывать. Нику почудилось, что в ярком свете утреннего солнца он видит морщинистого розовощекого ангела, лицо которого обрамляли белоснежные завитки волос. Ангел держал огромный поднос.
— Доброе утро, мистер Клейборн. Я принесла вам завтрак.
Он пару раз зажмурился, но женщина с подносом не исчезла. Вдобавок ко всему по комнате распространился запах абсолютно реальной яичницы с беконом и кофе.
— Я Мейбл Финч. — Женщина отодвинула лампу на прикроватном столике и опустила на него поднос. — Мы с мужем — хозяева мотеля. Мой муж — Горас. Это он вас встретил сегодня ночью.
Она подняла салфетку, и взору Ника предстали тарелка с поджаренным беконом и яичницей, несколько печений, чашка соуса и большая кружка кофе.
— С… спасибо. Это просто замечательно! Мейбл подошла к окну и отдернула занавеску.
— Энелайз хотела, чтобы вы хорошо позавтракали. Она сказала, что вчера вечером вы не съели ничего, кроме горсти печенья.
— Давно вы знакомы с Энелайз?
— С сегодняшнего утра, часов с семи. Сядьте, поешьте, вы же не хотите опоздать в церковь.
— Церковь? — Ник опустился на кровать. Это самый жуткий мотель из тех, где ему доводилось бывать. Конечно, то, что хозяйка принесла завтрак, было очень мило, но вот так отправлять его в церковь…
Он расправил салфетку, взял в руки вилку и приступил к завтраку.
— Энелайз рассказала нам, что вы ищете Эбби Прейзер.
Ник молча захрустел ломтиком поджаренного бекона. Он не позволит Энелайз испортить это неожиданное пиршество. Не позволит.
— Мы с Горасом выкупили этот мотель у Клекстонов, которые потом уехали в Аризону.
Честно говоря, мы не знаем ни Эбби Прейзер, ни Джун Мартин, но если она сторонится людей, то мы могли и не встретить ее, даже если она и здесь: мы ведь тут всего десять лет живем. А вам лучше бы поспрашивать священников. Если кто и знает эту женщину, то только они.
«Можно подумать, вор первым делом отправится в церковь», — подумал Ник, откусывая печенье.
— Ну, а когда Энелайз позвонила Бобу Сэмпсону, пастору фривильской баптистской церкви, он, естественно, предложил ей прийти к нему поговорить обо всем подробнее. Энелайз сказала, что вы не будете возражать, если она на время одолжит вашу машину, поэтому и не стала вас будить.
Энелайз одолжила машину? Поскольку единственный ключ все еще был у Ника, приходилось признать, что она снова воспользовалась своими сомнительными навыками и попросту угнала машину.
— Она просила передать, что вернется за вами, когда пастор начнет занятия в воскресной школе, чтобы к одиннадцати вы смогли вместе попасть на службу.
Тут Мейбл медленно покачала головой, при этом строгий порядок ее локонов совершенно не нарушился.
— Я не думаю, что Бог будет против ее появления в церкви в этих пурпурных шортах, но мы — методисты, а как отнесутся к этому баптисты — не знаю. Я предложила ей взять на время одно из моих платьев, но она даже слушать не захотела.
Пурпурные шорты? Он отложил вилку, допил остатки кофе и наконец сдался.
Еще до того, как он проснулся, Энелайз подружилась с хозяевами мотеля, позаботилась о завтраке для него, нашла человека, который что-то знал о беглянке, украла его машину и в довершение всего отправилась в церковь в пурпурных шортах.
А он-то думал, что ему никогда больше не придется брать на поруки безответственных особ женского пола и наставлять их на путь истинный. Но здесь было одно отличие: ни одной женщине, даже его бывшей жене Кейт, никогда не удавалось разжечь его желание так же быстро, как это получалось у Энелайз. И как же он будет спасать ее от неприятностей, если его самого уже давно пора спасать?
Энелайз покинула дом преподобного Роберта Сэмпсона и направилась обратно, в мотель за Ником.
Дряхлая машина, которую Энелайз позаимствовала у Ника, ползла с такой скоростью, что впору было открыть дверцу и начать отталкиваться ногой от асфальта. Ее собственный маленький спортивный автомобиль был так быстр, что ей постоянно приходилось выплачивать штрафы за превышение скорости. Будь он сейчас здесь, ей бы не пришлось изнывать от нетерпения и желания поделиться с Ником свежими новостями. Не то чтобы она так уж этого желала, просто не хотелось, чтобы он считал ее совсем ненормальной и никудышной. А она могла бы поклясться, что после совместного путешествия он именно так о ней и думает.
Вчера явно был не ее день. И самым ужасным в этом дне был Ник — живое предупреждение о том, что если она не научится обуздывать свое желание помериться силами с бедой, то ее жизнь превратится в поток сплошных провалов и неудач.
Ник был полной противоположностью Лука-су. Лукас — это воплощение надежности, спокойствия, защищенности, человек, на которого она могла рассчитывать в любой ситуации. А Ник — это опасность, приглашение в неизвестность.
Большую часть прошедшей ночи она пролежала без сна, стараясь выкинуть из головы то чувство, которое вызвало в ней его случайное прикосновение…
Она покрепче сжала руль и приказала себе не думать об этом. Такие чувства были недостойны не только помолвленной девушки, но и вообще любой здравомыслящей женщины.
Выйдя рано утром из комнаты, она неожиданно для самой себя придумала, чем можно заняться, чтобы оказаться полезной и одновременно отвлечься от опасных чувств. Она должна разузнать что-нибудь такое, что поможет им найти Эбби и Сару.
До боли знакомый звук сирены прервал плавное течение ее мыслей.
Ее нога автоматически нажала на тормоз, в то время как глаза наблюдали, как стрелка спидометра приближается к нулевой отметке.
Вот незадача! Неужели опять превысила скорость? Но на такой полуразвалившейся машине это
