Мэрилин, оттеснив Юджина, вломилась в его номер.
– Что за черт? Эй, леди, убирайтесь к чертовой матери из моего номера. И побыстрее.
– Нет, Юджин.
– Неужели это все ребята с телестудии придумали? Разыграть решили?
– Это не розыгрыш, Юджин, и не знаю я никаких ребят ни с какой телестудии.
Она кокетливо склонила голову, села на кровать и положила ногу на ногу.
Юджин одним залпом допил виски.
– Я не в настроении, леди. Вон отсюда.
– О, Юджин, вы неправильно истолковали мои намерения.
– Вы ведь шоу-мамаша, так? Я вас всех за версту чую. Чокнутые придурки.
Он плеснул в стакан еще виски.
– Разве пить не вредно для здоровья?
– Прошу вас, черт, еще немного, и я вызываю гостиничную охрану.
Юджин направился к стоявшему рядом с кроватью телефону.
– На «Стелазине» не я сижу, Юджин. И не я тут сумасшедшая.
Его палец замер над кнопкой с цифрой «ноль».
– Послушайте, леди, я буду вынужден…
– Да заткнись ты, шевелюра говорящая. Меня зовут не Леди, а Мэрилин, впрочем, это не так уж важно. А важно то, что моя дочь выиграет завтрашний конкурс. Она будет играть «К Элизе», и даже если «Мисс Айова» будет лечить на подиуме рак или у «Мисс Айдахо» появятся стигматы – моя дочь выиграет. И точка. А ты сделаешь все, чтобы это произошло.
– Вы шутите. – С лица Юджина исчезло напряженное выражение. – Это все ребята с телестудии подстроили.
– Никаких шуток.
– Хорошо играете.
– Это не игра, Юджин. Тут все серьезно.
Стиснув зубы, Юджин заговорил спокойным, размеренным голосом телевизионного комментатора.
– Все это дикое варварство, не так ли? Вы готовы убить ради того, чтобы ваша маленькая протеже победила. Спорю, что вы и ваша маленькая мисс…
– Вайоминг.
Семья еще только собиралась переехать в этот штат, но Мэрилин уже арендовала на имя Сьюзен какую-то будку в пригороде Шайенна. Сейчас ей очень хотелось сбить Юджина с толку.
– Вы носите говяжье бикини, Юджин.
– Ч-ч-что?..
Юджин машинально потянулся к своим половым органам, он подумал, что они, вероятно, вырвались на свободу.
– Прочтите это.
Достав из сумочки пачку ксерокопий, Мэрилин бросила их на постельное покрывало, так что Юджину с того места, где он стоял, было хорошо видно, что это такое.
– Как будет по буквам «почтовое мошенничество», Юджин? Ф-Б-Р.
Мэрилин прошла к двери и распахнула ее.
– Ты большая рыба в крохотном пруду, шевелюра. Но только это мой пруд. Сделай то, о чем я тебя прошу, и твоя тайна останется в стенах этой комнаты.
Перешагнув через порог, она развернулась и снова заглянула в номер.
– В противном случае я не буду столь щепетильной. Заложить тебя все равно что гасить пожар фекалиями. Результат-то будет, но только… Так что подумай. До свидания, Юджин.
Мэрилин закрыла за собой дверь.
В тот вечер представление на сцене бурлило, как содовая. Сьюзен вышла в полуфинал, затем в финал, сыграла «К Элизе» и теперь стояла вместе с другими финалистками прямо напротив столов членов жюри. Она чувствовала себя прекрасно. Она знала, что после операций на челюсти и носе ее лицо было безупречным. А потом, глядя сквозь огни, она увидела Юджина, и он смотрел на Сьюзен с тем же мудрым, понимающим выражением, что и с фотографий 8х10. Их взгляды встретились, и впервые в жизни Сьюзен почувствовала себя сексуальной. Она почувствовала себя нагой и испытала гордость. Сьюзен расправила плечи, как будто хотела получше показать себя Юджину. Ее ведь сейчас оценивают, и она понимала, что выходит вперед.
Меж тем Юджин смотрел на Сьюзен. Он недоумевал, как мог он просмотреть эту восхитительную маленькую газель на предыдущих конкурсах. «К Элизе»? Да черт с этим – она могла сыграть «чижика- пыжика» левой ногой, и все равно он проголосовал бы за нее. Он указал на Сьюзен, потом на себя, улыбнулся улыбкой кинозвезды, затем подмигнул – так раскаленная сталь прожигает льняную ткань.
Сьюзен услышала музыку, а затем кто-то громко произнес ее имя. После этого на ее голову опустилась корона, и она почувствовала приятное прохладное прикосновение ленты победительницы на своем правом плече.
После того как толпы уже рассеялись, Сьюзен попыталась найти взглядом Юджина под предлогом того, что высматривает другую участницу конкурса – Джанель из Готорна, что в штате Калифорния.
– Джанель? – спросила Мэрилин. – Ты же ее ненавидишь.
– Никого я не ненавижу, мама.
– Джанель спрятала твою левую туфельку в Спокейне два года назад.
– Этого так никто и не доказал.
– Похоже, победа сделала тебя такой милосердной. И упрямой.
– Я не упрямая.
Но Сьюзен волновалась. Она в панике стреляла глазами по сторонам, ища Юджина. Ощущение в желудке было таким, словно желудок – это воздушный змей, который вот-вот упадет.
– Конечно, нет, моя сладкая. Эй, посмотри… вон она, там…
– Где?
Смущенная Сьюзен быстро повернула голову в том направлении, в каком указывала ее мать. Никакого Юджина там не было.
– Попалась.
– Ах, мама.
– Не волнуйся, моя сладкая. Что бы ни происходило, сегодня я ругаться не буду. Ты – победительница.
Глава двенадцатая
Сьюзен чувствовала, как от чизбургеров идет тепло. Сейчас слух ее уже восстановился после оглушительного грохота крышки бачка, и теперь она улавливала свое собственное дыхание и шорох мусорных мешков, которые были навалены вокруг и в любой момент могли обрушиться. Самым сильным из всех ощущений был запах – тошнотворный сладкий запах кетчупа, булочек, рыбы, мяса и картошки, смешанный с запахами сочившихся соусов, склизким слоем покрывавших металл под ее ногами.
В темноте окружавшие ее предметы были трудноразличимы. Сьюзен испытывала мучительный голод, но отвращение к отбросам пересиливало. Она постаралась забиться в угол, как залетевшая в дом птица. Потом успокоилась. Немного.
Затем попробовала устроить сиденье и начала колотить руками по мусорным мешкам, пока не наткнулась на один, пружинистый, набитый бумажными стаканчиками, пенопластовыми контейнерами для моллюсков и салфетками. Сьюзен уселась на него. Витавшие вокруг запахи не ослабевали, и ее нос никак не мог привыкнуть к ним, так же как он не смог бы привыкнуть к запаху навоза. Запахи не душили ее, но не обращать на них внимания было невозможно.
Голод становился все острее, но мысль съесть один из остывающих, валявшихся кругом бургеров
