— Знаете, если кто-нибудь случайно услышит ваши разговоры, у него может сложиться превратное впечатление о вашей нравственности, — сухо заметил Фрэнк.
Элис потребовалось несколько секунд на то, чтобы понять, на что он намекает.
— Сомневаюсь, что подобное возможно. Какое же может быть превратное впечатление, если единственный находящийся здесь мужчина — вы. В конце концов, вам ведь уже почти сорок, — не преминула поддеть Элис, вспомнив, как болезненно реагировал профессор, когда она однажды прошлась относительно его возраста.
— Если мне память не изменяет, вы и сами не слишком молоды, несмотря на чистые, словно роса, глаза и наивное личико, — мгновенно парировал он. — Многие считают, что молодость не может соперничать с жизненным опытом.
— Возможно, но что касается меня, то я всегда предпочитала мужчин помоложе, — заметила Элис, решив, что если уж начала грешить против истины, то можно врать напропалую. Ей не терпелось выхватить Ника из сильных рук Фрэнка, и она раздумывала, как это лучше сделать, избежав ненужных волнующих прикосновений.
— Вам нравятся мужчины галльского типа? — вдруг озадачил он ее вопросом.
— Простите, какого типа?
— Ну, похожие на отца вашего ребенка.
— Конечно, — весело тряхнула головой Элис, поддаваясь необъяснимому желанию шокировать стоящего перед ней университетского профессора. — Да, отец Ника молод и красив! Правда, не столь искушен в жизни, как некоторые ученые мужи, зато полон юношеской страсти и пыла.
Последовала короткая пауза. В темных глазах Фрэнка загорелись опасные огоньки.
Ого, не переусердствовала ли я? — подумала Элис.
— Так, значит, молодой человек был не очень опытен в любви? В таком случае, вы, вероятно, не преминули воспользоваться его неискушенностью? Совратили беднягу, прежде чем он понял, что происходит.
Уже само по себе это предположение было комичным. С трудом подавляя смех, Элис слегка улыбнулась, отчего на левой щеке появилась ямочка, а карие, с голубыми крапинками глаза под похожими на крылья птицы бровями озорно заблестели.
— Ну что вы, мне совсем необязательно соблазнять мужчин, они сами находят меня. — Девушка тряхнула головой, и ее роскошные волосы рассыпались по плечам. Она даже расхохоталась, зная, насколько далеко от истины ее заявление.
— То есть стоит вам только свистнуть, и мужчины принимаются плясать под вашу дудку?
— Нет, я учу их насвистывать нужную мне мелодию.
Фрэнк не отрывал взгляда от ее волос.
— Если я правильно понял, вы действительно дьявольски искушенная женщина? — В его голосе прозвучали настораживающие нотки.
Элис подумала, что не стала бы возражать, если бы этот красавец, принявший ее за женщину-вамп, не приставал бы с досужими разговорами, а предложил ознакомиться со своей двуспальной кроватью.
— Вы не ошиблись, так что лучше держитесь от меня подальше, — произнесла она с артистическим придыханием, вспомнив сцены из старых фильмов-мелодрам, которые обожала смотреть ее мать, когда была прикована к постели. Девушка кокетливо захлопала ресницами. — А то я подумаю, что и вам не терпится получить урок музыки.
Фрэнк даже глазом не моргнул.
— Думаю, у нас с вами настолько разные музыкальные привязанности, что это может стать непреодолимым препятствием для подобных уроков, — вежливо пробормотал он. — Если мне все же захочется развлечься, то я теперь знаю, куда идти.
— Развлечься? — Его слова на самом деле содержат подтекст или это лишь плод моего воображения? — подумала Элис. — Между прочим, я вас не приглашала, а предупреждение сделала чисто по-дружески.
— Весьма любезно с вашей стороны, к тому же вы считаете, что я далеко не молод. Сомневаюсь, что окажусь так же привлекателен для вас, как находящийся у меня на руках юный девственник.
Элис едва не поддалась соблазну возразить, но здравый смысл подсказывал, что не стоит продолжать обмен двусмысленностями, который становился все опаснее.
— Позвольте мне взять ребенка, — как можно спокойнее попросила она.
— Зачем? По-моему, ему удобно.
Нику действительно было хорошо. Казалось, эта парочка просто создана друг для друга. Малыш с интересом разглядывал незнакомца, посасывая палец.
— Он голоден, пора его кормить.
— А чем вы его кормите?
— Я… Я кормлю его грудью, — выпалила Элис и пришла в ужас от своих слов. Она исподтишка взглянула на Фрэнка, чувствуя, что краснеет. Казалось, он тоже смутился, уставившись на ее грудь.
— Я вижу, — буркнул он.
Элис слишком растерялась, чтобы осмелиться уточнить, что именно он видит.
— Но по-моему, дети в его возрасте уже обходятся без материнского молока.
— Ему только семь месяцев. Многие женщины кормят детей грудью до года и даже больше. — Эти сведения Элис почерпнула из книг. Фрэнк покачал головой.
— Да, но у малыша уже есть зубы, он может причинить вам боль.
О Боже, кажется, доктор Бартон способен на искреннее сочувствие. Чего доброго, еще потребует разрешения осмотреть мою грудь! — с отчаянием подумала Элис.
— К вашему сведению, малыши не кусают материнскую грудь. — Она с трудом сдерживалась. — Это инстинкт, понимаете? Ну а теперь, почему бы вам?..
— Но он все же цапнул меня за палец. — Настойчивость Бартона в выяснении деликатного вопроса была просто возмутительной.
— Конечно, ведь палец все же отличается от… от… — Элис не договорила. Разговор становился весьма щекотливым. — Послушайте, если вы действительно так заинтересовались этим вопросом, почему бы вам не отправиться в библиотеку? У меня слишком много дел, чтобы объяснять вам что к чему.
— Ах, у вас много дел? — Он виновато улыбнулся. — Ну что ж, поскольку я не могу предложить вам никакой конкретной помощи…
Он с готовностью протянул ребенка. Элис приняла малыша, почувствовав, что на этот раз руки Фрэнка, коснувшись ее груди, задержались несколько дольше и не случайно — в этом она не сомневалась. А когда он вдобавок еще и довольно откровенно глянул за вырез блузки, сомнения рассеялись. Так и хотелось залепить пощечину этому самодовольному самцу, но подобная реакция скорее свойственна переполненной возмущением девственнице, а не женщине-вамп.
— Не смею вас больше задерживать, — притворно-мягко сказала она. — Надеюсь, ваш ужин еще не превратился в угольки.
— Я успел выключить плиту. Кстати, сколько времени у вас занимает кормление ребенка?
Это что, проверка? Она стала лихорадочно прикидывать, отличается ли по продолжительности естественное кормление от искусственного. И пришла к выводу, что никакой разницы нет. Будь Фрэнк хоть нобелевским лауреатом в области медицины, вряд ли он разбирается в подобных деталях.
— Около двадцати минут, в зависимости от того, в каком настроении ребенок.
К ее глубочайшему облегчению, Бартон тут же удалился без каких-либо дальнейших обсуждений. Элис, наконец, смогла дать мальчику бутылочку с его любимой фруктово-молочной смесью и, пока он ел, пожаловалась на назойливость и высокомерие их соседа. По тому, как Ник морщил носик, можно было догадаться, что он, как всегда, полностью разделяет ее точку зрения.
Элис вытирала малыша после вечерней ванны, когда до ее слуха донесся легкий шорох за дверью. Она состроила малышу гримасу.
— Ты, случайно, не догадываешься, кто бы это мог быть? — Девушка обреченно вздохнула. — Уж больно безропотно ушел наш сосед. Вероятно, на этот раз он захватил с собой наручники и тиски для пыток. Но, видно, Элис еще плохо знала Фрэнка. Не успела она сделать и шага в направлении двери, как Бартон уже стоял в прихожей, держа в руках накрытое крышкой блюдо. Из-под мышки выглядывало горлышко
