проблемы.
Она долго лежала без сна, прислушиваясь, когда в соседней квартире раздадутся знакомые звуки, свидетельствующие о том, что Фрэнк ложится спать. Часы показывали два ночи, когда за стенкой послышался шум падающих кресел, сопровождаемый серией проклятий. Не было никаких сомнений в том, что профессор Бартон находится в состоянии сильного подпития. Через какое-то время он угомонился. Элис прижалась к стене и, сложив руки рупором, тихо позвала:
— Фрэнк! Тишина.
— Фрэнк!
Молчание. На глаза Элис навернулись слезы. Никогда еще после приезда в этот большой город ей не было так одиноко. Уткнувшись в подушку, она горько разрыдалась.
— Спи или реви потише! — глухо донеслось из-за стенки. Элис рывком оторвала голову от подушки.
— Фрэнк!
— Я сказал спи, черт бы тебя побрал!
Как ни странно, но грубость подействовала на девушку умиротворяюще. На душе сразу полегчало. По крайней мере, Фрэнк хотя бы готов признать факт ее существования. Она надеялась, что последует продолжение, но за стенкой уже раздавался храп…
Ник прервал ее глубокий сон в шесть часов утра. Пошатываясь, Элис вышла в гостиную, потирая заспанные глаза. Стелла и Виктор, держа друг друга за руки, по-прежнему сидели на диване, разговаривая охрипшими от усталости голосами. Отец тут же принялся играть с сыном, а Стелла отправилась на кухню помочь Элис приготовить завтрак и рассказать о своих с Виктором планах.
Его корабль снимался с якоря вечером, и Виктор решил попросить у капитана разрешения провести немного времени с сыном, о существовании которого только что узнал, а через две недели вернуться на судно. За это время они со Стеллой окончательно решили бы свою судьбу. Виктор хоть сейчас готов подать рапорт о списании на берег, чтобы в дальнейшем, добившись вида на жительство, начать семейную жизнь в этой тихой вечнозеленой стране. Виктор выразил готовность ухаживать за малышом, пока Стелла будет работать над книгой.
— У меня с Виктором все серьезно, — сказала Элис сестра. — Это не было простым увлечением, как мне казалось вначале. Виктор — мой первый мужчина, поэтому я растерялась, когда он предложил мне руку и сердце… Просто не знала, что делать, и удрала домой… А потом, когда поняла, что беременна… Мне трудно даже представить, что в моей душе может найтись место для другого человека. И никто не сумеет убедить меня в обратном, по крайней мере, я на это очень надеюсь. Правда, он симпатичный?
После завтрака Стелла уточнила расписание авиарейсов и поспешно принялась упаковывать вещи. Она реквизировала у сестры старый чемодан, в который сложила вещи Ника; игрушки поместились в огромной полиэтиленовой сумке. Виктор тем временем разобрал и упаковал кроватку сына. Было заметно, что эта работа доставляет ему удовольствие.
Не прошло и часа, как счастливое семейство уехало, и Элис осталась сиротливо стоять на тротуаре перед домом. На душе стало так пусто, что по щекам девушки заструились слезы жалости к себе. Когда такси скрылось за углом, она медленно побрела вверх по лестнице, ничего не видя перед собой, и буквально наткнулась на Фрэнка, дежурившего возле ее двери.
— Бог ты мой, что случилось? Этот негодяй снова бросил тебя, да? Я же говорил, чтобы ты не доверяла ему. Уж не думаешь ли ты, что я постоянно буду собирать по осколочкам твое разбитое сердце и утешать тебя?
9
— Надеюсь, на этот раз ты хотя бы предохранялась?
Элис замерла. Должно быть, она выглядит сейчас просто ужасно — от слез и бессонницы раскалывалась голова, нос распух и покраснел, волосы нуждались в расческе. Фрэнк буквально втащил ее на себе в квартиру и усадил на диван.
— О чем ты? — Элис даже не сразу поняла, о чем он говорит, но, увидев угрожающее выражение на лице Фрэнка, слегка поежилась.
— Есть существенное различие между сексуальной свободой и сексуальной безответственностью, — назидательно начал Фрэнк. — Тебя поддерживает твоя семья, наконец, ты талантлива и у тебя есть стремление чего-то достичь, несмотря на все тяготы жизни матери-одиночки. Может быть, все дело в том, что ты просто не осознаешь последствий своих поступков, и поэтому так рискованно ведешь себя? Между прочим, неразборчивость в связях может стать для тебя смертным приговором. И не смотри на меня так, словно готова убить меня.
Вскочив с места, он принялся нервно мерить шагами комнату. Элис буквально оцепенела, когда до нее наконец дошло, что он имеет в виду и за что отчитывает ее.
— О чем ты, черт возьми, думаешь? С виду вроде бы неглупая женщина, а ведешь себя, как шестнадцатилетняя. Как ты могла лечь в постель с мужчиной, который больше года и не вспоминал о себе? Надеюсь, ты не веришь в любовь с первого взгляда? Я заметил, как этот негодяй ел тебя глазами. Поверь, влюбленный мужчина смотрит иначе.
— Все дело в том, что Виктор никогда не был влюблен в меня. — Элис начала постепенно оправляться от шока. Теперь она могла с чистой совестью обо всем рассказать.
— И зная это, ты позволила снова затащить себя в постель?
— Да нет же, нет! — воскликнула она, кипя от возмущения.
— Черта с два! Не делай из меня дурака! Этот волокита провел с тобой всю ночь, ведь так? — Фрэнк не стал дожидаться ответа и продолжил:
— Что бы я ни сделал тебе плохого, все равно не заслужил подобного отношения. Он, конечно, лежал возле тебя, когда ты так трогательно звала меня через стенку? Наверное, вы оба просто умирали со смеху при мысли, как ловко довели меня до такого состояния, что я вынужден был напиться как свинья, чтобы утопить в рюмке свою боль. Представляю, как жалко я выглядел! — Лицо Фрэнка перекосилось от ненависти.
— Не правда! Я бы никогда не выставила тебя на посмешище, никогда! Виктор не спал со мной прошлой ночью. Он приходил не ко мне…
— Разумеется, — перебил Фрэнк. — Этот парень знает, на каких чувствах надо играть! Он прекрасно отдает себе отчет в том, что ради сына ты готова на все, вот и манипулирует тобой. Кстати, где он?
— Ты имеешь в виду Виктора? — Фрэнк буквально взвился от одного только упоминания имени.
— К черту Виктора! Где Ник? Элис окинула взглядом опустевшую квартиру.
— Его нет, он уехал. — Она проглотила комок в горле.
— Уехал? Куда?
— Домой. — Элис сосредоточенно рассматривала свои ладони, чувствуя, что вот-вот разревется. Глупо, конечно, так переживать. Ведь она не потеряла мальчика навсегда, по-прежнему остается его тетей, притом единственной, и ему всегда найдется место в ее сердце. Кроме того, ей почему-то казалось, что грандиозные планы Стеллы и Виктора рано или поздно разобьются о прозу жизни, и тогда сестра снова появится здесь, умоляя взять малыша обратно. — Элис!
Она упорно отворачивалась. Опустившись рядом на диван, Фрэнк взял девушку за подбородок и повернул лицом к себе.
— Что ты имеешь в виду, говоря «уехал домой»? Неужели ты позволила этому негодяю забрать у тебя ребенка? Ты же мать.
— Но я не…
— Молчи! — Пальцы Фрэнка больно сжали ее подбородок. — Не смей ничего говорить! Ты выносила его в себе, вскормила грудью, заботилась о нем…
— Но я не делала ничего этого, — прошептала Элис. Она взяла его руку и прижала к сердцу. — Я имею в виду совсем другое. Конечно, я люблю Ника, но он не принадлежит мне и никогда не принадлежал. — Собравшись с духом, она еще крепче сжала пальцы Фрэнка в своих ладонях. — Ник мой племянник, а не сын.
Казалось, он спокойно воспринял эту сенсационную новость.
— Я ухаживала за ним вместо матери, — поспешно добавила Элис. — После родов моя сестра сильно болела и находилась в состоянии депрессии, замкнулась, и мы все очень волновались за нее. Она
