совет.
— Согласен, — быстро вставил Септах Мелайн. — Гонивол, по крайней мере, останется нейтральным при возникновении спорных ситуаций. Его не волнует никто и ничто, за исключением, полагаю, Гонивола. Нельзя ли теперь перейти к обсуждению других событий?
— Будет ли в программе борьба? — спросил Гиялорис.
— Борьба бывает всегда. Да и Фархольт, в любом случае, настоял бы на ее включении.
— Отлично. Я одолею Фархольта.
В разговор снова включился Септах Мелайн.
— Я считаю, что эту схватку нужно предоставить Свору. А вы могли бы выступить против Фаркванора в фехтовании.
— Шутки вам не всегда удаются, Септах Мелайн, — пробурчал Гиялорис.
— Нет, нет! — с неожиданным энтузиазмом воскликнул Свор. Давайте собьем всех с толку. Никто ничего не сможет понять! Серьезно. Я выйду на борьбу с огромным неповоротливым Фархольтом хотя бы только для того, чтобы увидеть выражение его лица, когда он узнает, кто будет его соперником. Гиялорису мы должны позволить попытать счастья в дуэли с прытким Фаркванором, а вы, Септах Мелайн, вы можете выступить вместе с Престимионом в гонках двухместных колесниц против команды Корсибара.
— Вообще-то я так и собирался поступить, — ответил Септах Мелайн.
— Вместо фехтования? — удивился Престимион. — И там, и там, — объяснил Септах Мелайн. — Если, конечно, не будет возражений. А в гонках колесниц мы можем…
Послышался негромкий стук. Престимион открыл дверь и выглянул в коридор. Там стояла женщина, лицо которой полускрывала узкая маска — знак отличия служителей понтифекса, одна из тех, кто обеспечивал гостей с Замковой горы всем необходимым.
— Не вы ли принц Престимион? — спросила она.
— Да, это я.
— Господин, пришел некий вруун по имени Талнап Зелифор и просит у вас аудиенции. Он говорит, что располагает очень важной для вас информацией.
Престимион нахмурил брови.
— Кому-нибудь из вас было известно, что Талнап Зелифор находится в Лабиринте? — спросил он, оглянувшись через плечо.
— Только не мне, — отозвался Септах Мелайн.
— Он такой маленький, что его можно было просто не разглядеть, — как всегда тяжеловесно сострил Гиялорис.
— Он прибыл с людьми Гонивола, — сказал Свор. — Я раза два мельком видел его.
— Клянусь Божеством, я не верю, что от него может быть хоть какая-то польза, — заявил Септах Мелайн. — Престимион, если вы по-настоящему мудрый человек, вам следует держать его подальше от себя. Вокруг нас и так вьется и зудит в уши целый рой волшебников. Разве я не прав?
— Его считают исключительно точным прорицателем, — рассудительно заметил Гиялорис.
— А хотя бы и так, — возразил Септах Мелайн. — Я ненавижу даже саму внешность вруунов. И их запах, кстати. А кроме того, нам всем известно, что этот недомерок Талнап Зелифор гнусный предатель, что он кидается из стороны в сторону при каждой перемене ветра и вполне может оказаться опасным для нас. У него душа шпиона.
— Но в чьих же интересах он может шпионить? Ведь у нас нет врагов! — Гиялорис оглушительно расхохотался. — Не вы ли собственной персоной объясняли мне это всего пять минут назад? Наша планета населена цивилизованными людьми, и все мы едины в лояльности к тем, кого закон ставит над нами.
Престимион поднял руку, призывая к молчанию.
— Хватит, господа, хватит! Очень печально, что нам приходится волноваться из-за таких, как Талнап Зелифор, Я думаю, что мы можем уделить ему немного времени. Скажите врууну, что он может войти, — добавил он, обращаясь к женщине.
Талнап Зелифор был очень мал даже по меркам собственной расы, а среднему человеку он не доставал и до колена. Хрупкое, словно нематериальное тело врууна состояло из множества гибких эластичных члеников; его увенчивала узкая, заостряющаяся кверху голова, из которой выдавались два сверкающих золотых глаза и острый крючковатый клюв-рот. От существа исходил несильный, приятный, вызывающий грусть запах, напоминающий аромат цветов, засушенных в книге много лет назад.
Врууны жили на Маджипуре почти столько же времени, сколько и люди. Они были среди первых нечеловеческих рас, которым правивший в ту пору корональ лорд Меликанд предложил обосноваться здесь, когда стало ясно, что человеческое население огромного мира не в состоянии расти достаточно быстро для того, чтобы обеспечить все потребности развивающейся цивилизации. Это произошло много тысяч лет назад, практически на заре истории Маджипура. Врууны обладали необычными и весьма ценными способностями: некоторые из них могли, например, мысленно связываться с другими разумными существами, к каким бы расам те ни относились, и проникать в их сокровенные думы или силой внушения перемещать предметы. Даже в менее доверчивые, чем нынешняя, эпохи, врууны многократно демонстрировали доказательства своего умения разглядеть контуры грядущего.
Подобно большинству своих соплеменников, Талнап Зелифор утверждал, что обладает вторым из названных даров. Всем было известно, что он зарабатывал себе на жизнь, торгуя предсказаниями, хотя толком о нем никто ничего не знал. В Замке считалось, что он состоит на службе у принца Гонивола, Великого адмирала, но при этом его частенько видели в свите Корсибара. Не единожды он предлагал свои услуги и Престимиону, но всегда получал отказ:
Престимион не жаловал волшебников. И поэтому новое появление Талнапа Зелифора стало для него неожиданностью.
— Ну? — без всякого приветствия спросил принц.
Талнап Зелифор поднял одно из своих тонких, похожих на веревку щупалец и показал маленькую овальную, прекрасно отшлифованную пластинку из зеленого драгоценного камня, который называли велатисит. Пластинка ярко сверкала, словно озаренная внутренним огнем. На ней можно было различить мелкие, чуть заметные глазу выгравированные руны.
— Это подарок, ваше превосходительство. Корим-бор, амулет, содержащий слова власти; он может быть полезен вам, если наступят трудные времена. Повесьте его на цепочку и носите на шее. Когда потребуется, прикоснитесь к нему — и получите необходимую поддержку.
Септах Мелайн фыркнул.
— О боги! Неужели этим фантазиям так и не будет конца? Мы все потонем в потоке суеверного безумия!
— Спокойно, — бросил ему Престимион и продолжил, обращаясь к врууну: — Вам, должно быть, известно, что я мало верю в такие вещи?
— Я знаю об этом, ваше превосходительство, и считаю такое к ним отношение ошибкой с вашей стороны.
— Может быть, вы и правы.
Престимион нагнулся и взял маленький зеленый амулет у Талнапа Зелифора. Он легонько потер пластинку кончиком пальца и при этом смотрел на нее с опаской, словно ожидал, что прикосновение способно вызвать какое-то тревожное видение. Но улыбка говорила, что он всего лишь притворяется и на самом деле уверен, что ничего случиться не может.
Престимион повернул амулет боком и ахнул от восхищения мастерством работы, мельком взглянул на совершенно гладкую оборотную сторону, а затем подкинул пластинку вверх, как монету, молниеносным движением поймал и небрежно сунул в карман туники.
— Благодарю, — сказал он врууну с глубоким равнодушием в голосе, даже не стараясь показаться искренним. — И как вы считаете, скоро ли он может мне понадобиться?
— Простите меня, ваше превосходительство, но я уверен, что скоро.
Септах Мелайн громко фыркнул и повернулся к принцу спиной.
Тихо, настолько тихо, что Престимиону пришлось напрячь слух, чтобы разобрать слова, вруун заговорил вновь:
— Ваше превосходительство, я явился сюда, чтобы указать вам этот день, и не столько ради вашего
