Старательно выговорив все это, Баламут довольно улыбнулся, встал со стула и, покачиваясь, пошел к кровати. За ним двинулся Смоктуновский.
– И что он так тебя любит? – удивившись, крикнул я Коле вслед. – Вроде вина не пьет...
– А я недавно стихи ему свои прочитал, – обернувшись ко мне ответил Коля. – Они ему очень понравились. Я теперь для него мэтр.
– Только ты ему сейчас не читай, – усмехнулся я. – Сейчас от твоих стихов закусывать надо.
– Пусть поспит, не заводи его, – махнула рукой Ольга и начала делать мне глазки. И, когда я утонул в них, вкрадчиво спросила:
– Можно, я тоже с вами выпью?
– А что там есть?
– Коньяк 'Камю', настоящий, французский, полторы бутылки Красного лейбла и одна бутылка Синего.
– Странные какие-то гангстеры нам попались, – удивился я. – Ни грамма водки. Наверное, они из Чикаго приехали.
Но меня уже никто не слушал – за дверью кают-компании раздался непонятный шум. Мы с Борисом выскочили за дверь и в коридоре увидели Шуру. Он задумчиво стоял над только что сброшенным им на пол Леней Худосоковым.
– Вот навязался мне на голову! – сказал он, уловив наши изумленные взгляды. – И что с ним делать теперь? В город-то его не отпустишь... Приведет кого-нибудь.
– А ты отдай его пока Инессе, – сказал я, шутливо ткнув локтем в живот стоящего рядом Бельмондо. – Пусть поваренком побудет до поры до времени. А как дело сделовим, отпустим его на все четыре стороны.
– И то правда... Так тому и быть, – кивнул головой Шура и пошел в кают-компанию. Через несколько секунд оттуда выскочила Инесса и тут же начала приводить Худосокова в сознание.
– Подлый ты, Женя! – сказал мне Бельмондо с завистью глядя, как Инесса колдует над вновь приобретенным подчиненным. – Чужому счастью позавидовал...
– Коленька! Подь сюда, – подняв глаза, полные неистощимой добротой, позвала Инесса Бориса. – Давай, отнесем бедняжку в спальню. Пусть отдохнет пока...
Не умея отказать Инессе, Борис направился к ним...
– А ты жаловался! – сказал я ему вслед. – Отставкой-то твоей, похоже, и не пахнет. Разве что сметанку придется на пару месить...
– Уйди гад! – обернувшись, рыкнул на меня Борис и опустился на колени над Худосоковым. Согнувшись над ним, он намеренно коснулся виском виска Инессы.
– Ну, ну! – продолжал я юродствовать. – Акционерное общество 'Бочкаренко и Худосоков'. Поставка колбас и сосисок ко двору ее императорского высочества...'Почем сосиськи...'
Я не успел договорить – Борис мгновенно стянул с ноги Худосокова тяжеленный ботинок и метко запустил в меня. Я хотел было увернуться, но краем глаза увидел, что в двери появилась Ольга и, отскочи я, ботинок неминуемо угодил бы в нее. И заслонил девушку ухом.
– Вы что тут бодаетесь? – спросила Ольга, недоуменно переводя глаза с моего вмиг покрасневшего уха на ботинок, с ботинка на Бориса с Инессой и вновь на мое ухо.
– Озабочен твой папаша! – мстительно ответил ей Борис. – Вот и путается под ногами!
Ольга внимательно посмотрела мне в глаза. Я не смог вынести ее взгляда и отвернулся.
Через пятнадцать минут мы все, за исключением Худосокова и Бориса, сидели за столом и рассматривали бутылки со спиртным. Ольга, пристроившаяся рядом со мною, деловито изучала этикетки 'Камю'. Случайные прикосновения ее обнаженного локотка будили во мне отнюдь не отцовские чувства.
– Так можно мне рюмочку? – игриво спросила она, положив подбородок на мое плечо.
– Честно говоря, не знаю. Первый раз буду пить в компании сумасшедших. Алкоголь у всех снимет тормоза... Если бы не твой вопрос, я бы об этом и не подумал бы... Ну ладно, – согласился я, смерив девушку глазами, – Две рюмочки коньяку и весь вечер следи за психами.
Но, к нашему удивлению, Инесса выставила на стол всего четыре хрустальные рюмки.
– Мои не пьют, – сказал мне Шура, когда я столкнулся с ним глазами. – Совсем.
– Нам больше останется, – рассмеялась Ольга и придвинула к себе одну из рюмок. – Никогда французский коньяк пирожками с капустой не закусывала.
Услышав эти слова, Шура посмотрел на Инессу и та, кивнув, выпорхнула из кают-компании и через пару минут вернулась с огромной коробкой французских шоколадных конфет.
– Ой спасибо, Шура! – увидев их, воскликнула Ольга. – Но можно я пирожками буду закусывать и опятами? Для галочки? Будет, что потом подружкам по Леди-клубу рассказать...
– Как хочешь, – улыбнулся Шура и, пошарив глазами по блюду с пирогами, выбрал самый маленький и начал степенно его есть. Я же разлил коньяк и мы, пожелав друг другу удачи, выпили и навалились на пирожки и прочую закуску. Инесса, оценив внимательными глазами наш аппетит, улыбнулась и ушла на кухню. Через двадцать минут она вернулась с двумя мисками, полными маленьких пельменей. Мы моментально расправились и с ними.
После ужина мы обговорили наши действия на завтрашний день. Затем Шура показал Ольге приготовленную для нее комнату и ушел спать. Когда мы с ней вернулись в кают-компанию, там уже никого не было.
