Для улучшения породы душ.
...А ведь не спросил, как ее зовут... Хорошая женщина. Всю жизнь о такой мечтал.
Детей нарожаем. Семь штук.
Вот бы не умирали. В этих краях дети мрут, как мухи...
Что-нибудь придумаем типа гигиены и санитарии.
Одну назову Наташей, другого – Валентином. Нет, нельзя.
Если Наташа с Валькой узнают, им будет неприятно.
Ладно, имен много. Только не хотелось бы по-местному называть... Ахмед, Фархад, Харон...
Садихиен. Не выговоришь.
Нет, только по-русски. Одного назову Русланом, второго...
Кто-то идет... Двое...»
Вошли мой ангел-спаситель и пожилая женщина. Тоже в черном и совсем не страшная. Озабоченная, иссушенная зноем, но добрая. Всю жизнь мечтал иметь добрую тещу. У Ксении была добрая мать. Семь лет пролежала в инсульте.
Женщина присела передо мной. Уставилась, изучая.
Лицо постепенно Смягчилось. Значит, понравился. Не очень, но понравился.
– Хочу взять вашу дочь в жены... Пока навсегда.
Улыбка, тронувшая мои губы, ей не понравилась. Хиханьки-хаханьки в такой ответственный момент.
Задумалась.
– Да, вот, такой у вас будет зять, – заулыбался я смущенно. – Дурной немножко. Но дочь мне ваша нравиться и, похоже, я влюблюсь в нее до глубины души.
Получилось убедительно. Оттаяла, закивала.
Протянул ей деньги. Взяла, пересчитала, расправляя бумажки.
Поднялась, взглянув уже по-свойски. Подошла к дочери, поцеловала в лоб, затем подтолкнула ко мне и вышла, прикрыв за собой двери.
В комнате воцарилась темнота. Я потянулся к тому месту, где только что стояла моя новоиспеченная жена.
Но рука скользнула по пустоте.
И стало страшно. Почудилось, что я вновь в склепе с этими мерзкими животными.
Прислушался – тихо.
Ни звука.
Протянул руку к потолку, но не нащупал его.
А ведь он казался низким.
Сердце застучало: «Это не склеп, это я умер! И перед смертью Бог великодушно дал мне увидеть то, к чему я стремился всю свою жизнь, он дал мне увидеть мою собственную женщину, женщину-спасительницу, женщину-дорогу, женщину-пристань».
Постоял, успокоился, усмехнулся и, стараясь отогнать дурные мысли, пошел туда, где должна была находиться дверь.
Или Рай, Ад, пустыня, Саратов.
И наткнулся на беленую стенку.
«Слава богу, я там, где должен быть!»
Начал медленно продвигаться вдоль стены, продвигался, пока в голову не пришло, что все происходящее – не что иное, как устроенный моей невестой символический ритуал рождения.
«Сейчас я в животе своей маменьки и сейчас, скоро, вот-вот, она родит меня и передаст в руки другой женщины. Женщины, которая возьмет меня, глупого, и поведет по жизни и всегда будет рядом... И потому не нужно дергаться в темноте, а надо просто улечься на пол, свернувшись в клубок, улечься и ждать своего рождения...
Я так и сделал.
Улегся в позе человеческого плода.
И тут же стал им.
Стал умиротворенным, ничего не боящимся.
Стал Вселенной, в которой нет зла, а только желание сделаться немножечко больше и разумнее.
Сложнее, может быть.
Все, что я знал о жизни и о себе, понемножку стиралось из памяти.
Не стиралось, а переписывалось в подсознание.
