жить.
– Не обедай, будь голодной.
Мэри задумалась, прислушиваясь к своим ощущениям.
– Я хочу есть, – сказала она и поднялась с кровати, чтобы привести себя в порядок.
Мэри подошла к зеркалу, взглянула на свое отражение и вздохнула. Глаза покраснели, но если умыться холодной водой, то не будет заметно, что она плакала. Она выглядела как обиженный ребенок. Мэри вдруг остро захотелось, чтобы кто-нибудь подошел к ней, обнял, погладил по голове и… И больше ничего не нужно. Только чувствовать, что кто-то есть рядом.
– Мне надо, чтобы ты меня обнял, – сказала Мэри, повернувшись к Вику.
Он не выказал удивления и, шагнув к ней, притянул Мэри к себе. Она обняла Вика двумя руками за талию и прижалась щекой к его груди. Мэри едва доставала ему до плеча. От Вика пахло его любимой туалетной водой. Запах был легким, но невыразимо мужским: морские нотки и свежесть утра. Мэри слышала, как ровно бьется его сердце. Она удовлетворенно улыбнулась. Вик обнимал ее, прижав к себе так крепко, как ей и хотелось. Она почувствовала себя защищенной. Это было именно то, что нужно. Мэри счастливо вздохнула. Через секунду она отстранилась от Вика и открыла дверь.
– Пошли обедать, – сказала Мэри.
3
– Она опять плакала, – сказал Вик, входя в кабинет Дока.
Тот сидел за столом и листал какой-то толстенный том. Он вопросительно посмотрел поверх очков на Вика и отложил книгу в сторону.
– При тебе?
– Я пришел к ней, чтобы позвать на обед, и застал в слезах.
– Причина?
– Как всегда сказала, что без причины.
– Неужели снова признаки депрессии? – настороженно спросил Док.
– Это тебе лучше знать.
Вик, оседлав стул, сел напротив Дока.
– Ты же сказал, что здесь ей станет легче.
Док раздраженно помахал рукой.
– Ничто невозможно предугадать. Она живой человек, а не механическая игрушка, которую можно разобрать, чтобы устранить неполадки. Я надеялся, что перемены ее развлекут. И вроде бы она даже стала повеселее в последние несколько недель. Ей здесь явно нравилось. Однако после того как Мэри подвернула ногу, все пошло прахом.
– Она очень хотела покататься на роликах. Мэри страшно любит на них ездить.
– Она все еще винит тебя в произошедшем?
– Ты же ее знаешь, Док, – сказал Вик. – Она винит кого угодно в своих бедах, кроме себя самой.
– Попытайся узнать, не хочет ли она домой, – попросил Док. – Только не спрашивай прямо. Просто вызнай, не скучно ли ей, не тоскует ли она по прежней жизни… и так далее.
– Хорошо, – кивнул Вик, – я постараюсь. Нужно ее привести к тебе?
– Нет, иначе она наверняка поймет, что ты рассказал мне о ее слезах.
– Она и так поймет, Док.
– И все же лучше лишний раз перестраховаться.
– Ладно. – Вик поднялся и поставил стул к стене.
– А завтра я сам с ней поговорю.
– Ладно, – повторил Вик и вышел из кабинета.
Мэри постучалась в дверь и замерла в ожидании ответа. Она никогда не входила, если не слышала приглашения. Иначе какой тогда смысл в стуке?
– Входите! – услышала она знакомый голос, но это был не голос Дока.
Мэри открыла дверь, сделала несколько робких шагов и очутилась в кабинете. Спиной к ней стоял человек в белом халате, смутно кого-то ей напоминавший. Когда он повернулся, Мэри даже не попыталась сдержать возглас удивления. Перед ней стоял Люк.
– Ты доктор? – спросила она.
Люк широко улыбнулся.
– Не совсем. Я ассистент доктора. Практикуюсь здесь. Кстати, рад видеть вас, Мэри.
– Ты ассистент Дока? – От волнения она незаметно для себя перешла на «ты», и от этого улыбка Люка стала еще шире и еще искренней.
– Дока? Я заметил, что почти никто не называет его по имени.
– Оно чересчур длинное и не слишком благозвучное, – сказала Мэри, пожав плечами. – Я люблю короткие имена.
– Тогда вам должно нравиться мое, – сказал Люк, вертя в руках какую-то склянку.
– Да, оно мне нравится, – честно призналась Мэри.
И в этот момент их беседу прервали. На пороге появился Док собственной персоной. Как говорится, легок на помине.
– Извини, Мэри, что я немного опоздал, – сказал он, косясь на Люка, очевидно ожидая, что его ассистент догадается уйти и оставить врача наедине со своей пациенткой. Однако Люк, к вящему неудовольствию Дока и к счастью для Мэри, даже не подумал никуда уходить. Он снова вернулся к своим пробиркам и колбочкам.
– Садись и расскажи мне, как у тебя дела, – попросил Док, усевшись в свое кресло.
Мэри ясно видела, что его стесняет присутствие ассистента. Появление Люка стопроцентно не было идеей Дока. Он ведь не был здесь хозяином. Мэри присела на низенький стульчик, который облюбовала еще в первое свое посещение. Обычно, когда она оставалась с Доком один на один, то чувствовала себя, словно затравленный зверек. Однако сегодня все было иначе. Из-за присутствия Люка.
– Нога почти не болит, – сказала Мэри.
– А как твое… душевное состояние?
Надо отдать Люку должное, он совершенно не мешал разговору. Мэри даже не слышала его, хотя краем глаза видела, что он продолжает возиться со стекляшками.
– Все хорошо, Док, – ответила Мэри. – Единственное, что мне по-настоящему мешает, – это ваша с Виком непомерная опека надо мной.
Док сделал неестественно удивленное лицо.
– Опека? О чем ты, Мэри? Мы просто очень любим тебя и потому заботимся.
Она согласно кивнула.
– Пусть так. Но тогда вы чересчур заботитесь.
– И в чем же это, по-твоему, проявляется? – терпеливо спросил Док.
– Я вынуждена каждый свой шаг согласовывать с вами.
– Ну, мне кажется, ты немного преувеличиваешь… – миролюбиво сказал Док.
– Даже не вынуждена, а обязана согласовывать! – не слушала Мэри Дока. – Я даже гулять одна не могу, за мной постоянно тенью ходит Вик. Какого лешего? Он мне кто? Муж?
Люк чем-то звякнул, и Мэри дернула плечом от неожиданности, но сдержалась и не обернулась на звук.
– Мэри, – Док тяжко вздохнул, – скажи, неужели тебе плохо здесь?
– Я этого не говорила.
– Здесь прекрасная природа, вежливый персонал и… хорошо кормят, – привел все свои доводы в пользу отеля Док.
– Я не жалуюсь ни на природу, ни на персонал, ни на еду, – начала Мэри, однако Док живо ее перебил:
– Ты ходила вчера в наш кинотеатр? Там всегда показывают только новинки, кроме пятницы – дня ретро. А как тебе наши два бассейна? А когда твоя нога немного заживет, то ты преспокойно сможешь кататься на роликовых коньках или ходить на теннисный корт.
Мэри слишком хорошо знала Дока, чтобы не разгадать его намерение. Он старательно заговаривал ей
