КОММЕНТАРИЙ
В этой главе брат П. продолжает тему главы 79. Он описывает самого себя как крепкого, беззаботного и почти неотёсанного ирландца. Это не очкарик и не белоручка, ищущий «спасения» в дамском самоотрицании; не ползущий на коленях Иисус, преодолевающий Существование, чтобы воздвигнуться в звуках похоронного марша в ушах Савла;[104] не мелочная Опухоль, пускающая свои корни в его мозжечёк.[105] 'Новый Учитель' [вообще] означает лишь одно: 'Старый евнух' (да и то с маленькой буквы). В стихе 2 показана подлинная борьба за Существование, столь пугающая новых учителей, однако достаточная в качестве Причины Существования. Стих 5 выражает всю печаль новых учителей, а стих 6 представляет собой [армейский] ответ брата П. на их критические возгласы.
81
Я не анархист в вашем смысле слова: ваши бетонные мозги не возьмёт никакая бомба.
Я не анархист в вашем смысле слова: что толку натравливать на властей — полицейского?
До тех пор, пока есть граждане, охотники или хотя бы идейные личности, у которых идеи пожиже, чем у Шелли, а самодисциплина послабже, чем у Лойолы[107] — короче, люди, много не дотягивающие до осознания СОБСТВЕННОГО Я, — я против анархии, за феодализм.
Всякий «Освободитель» умел добиться лишь порабощения Свободных.
КОММЕНТАРИЙ
В качестве названия главы взято имя одного из участников [и авторов репортажей] происшествия на Сенном рынке в Чикаго. Читайте «Бомбу» Ф. Гарриса. В стихе 1 показано, что брат П. не видит проку в таких жалких средствах, как бомба. И, хотя он и разделяет цели анархистов, несмотря на то, что они, не останавливаясь ни перед чем, боятся пить какао, чтобы 'не перевозбудиться' (о чём предостерегает своего ученика известная Оливия Уоддон), судьба их — бать сожранными полицейскими, как только полиции дадут на это «добро». Последняя, самая горькая фраза, увы, правдива; русские обладают гораздо большей личной свободой, чем англичане. Последние [британские] 'указы против радикалов' сделали девять из десяти англичан рабами, обязав их докладывать властям о каждом своём шаге, как условно осуждённых или отпущенных на поселение. Единственное решение этой социальной проблемы — в создании нового класса, обладающего подлинно патриархальным сознанием и рыцарским кодексом.
82
О Ведьма-Луна, ты гниёшь в облаках,
Веками как реками крови плывя!
Клянусь я лозою — вот клятва моя
Под дубом, готовым рассыпаться в прах,
Но шепчущим, мёртвые губы кривя:
'К чему твоя клятва, коль сгинут в веках
И тело, и дело, и радость твоя?'
Ты, Ведьма, свихнулась на старости лет!
Да сгинь, пропади оно всё хоть сейчас!
Твой хищник-убийца и зубы-ножи,
Твой гнус-кровопийца и жало-стилет
Приятней, чем вся наша жизнь, во сто раз.
Их тоже не станет — к ним жалости нет,
Но смерть и для них есть свобода и жизнь.
Зови же скорей своих стригов и змей!
Здесь Тот, Кто Выдержит Всё До Конца,
Смеясь над тобой, клянётся жить,
Клянётся смертью любви своей
Отдать весь гнев, что в слезах лица
Скопил он за годы мук и скорбей,
На то, чтобы узел Ничто разрубить!
Эта глава называется также Царский Пурпур
и Пуническая Война.
КОММЕНТАРИЙ
Название этой главы и оба её подзаголовка будут понятны тем, кто читает классику, без всяких объяснений. Это стихотворение, навеянное [общением] с Джейн Черон, просто и изящно само по себе.
В стихе 1 поэт задаётся вопросом, как оспорить приведённые в нём три отрицания?
В стихе 2 он показывает, что Смерть безсильна перед лицом Жизни.
В стихе 3 предлагается решение проблемы.
Оно состоит в том, чтобы принимать вещи такими, каковы они суть, употребляя все свои силы для продвижения по Пути.
