Я знаю, что они собираются сделать: организовать нападение на валюту моего правительства. Повышают цену золота, вы знаете. Для нас это очень сложно и неприятно, верно? Они вполне способны на это, Южная Африка — крупнейший производитель золота в мире. С помощью лягушатников она может вынудить всех повысить цены.
Он остановился перед толстяком и выбросил вперед обвинительный палец.
— Мы должны сидеть и дать им возможность свободно действовать? Нет, сэр! Мы собираемся перехватить их крученый мяч. Через три месяца синдикат будет готов к нападению. И в этот момент мы выбьем стул из-под Южной Африки, вдвое сократив ее производство золота. Затопим Китченервильское золотое поле, и их атака захлебнется, как подмокшая петарда, верно?
— Так просто? — сказал толстяк
— Так просто! — Лысая голова яростно кивнула. — Далее, моей обязанностью является предупредить вас, что миллион долларов — это все вознаграждение, которое вы получите. Ни вы, ни ваши агенты не должны совершать никакие операции, которые могли бы показать, что вся акция заранее планировалась.
— Верно. — Толстяк кивнул.
— Вы можете дать слово, что не будете участвовать ни в каких операциях, связанных с акциями этих компаний?
— Даю слово. — Толстяк энергично кивнул и не в первый раз в жизни подумал, как легко даются обещания.
Потому что с помощью троих вместе с ним наблюдавших за Манфредом Стайнером в Йоханнесбурге собирался огранизовать грандиозную игру на понижение на всех фондовых биржах мира.
В тот день, когда будет прорван Большой Черпак, он и его партнеры продадут миллионы акций пяти золотодобывающих компаний.
— Значит, мы договорились. — Лысая голова качнулась. — Теперь относительно доктора Стайнера. Наш анализ свдетельствует, что, несмотря на его зависимость от вас, он не станет давать приказ о прорыве Большого Черпака, если будет сознавать последствия. Поэтому мы подготовили второй геологический доклад, — он достал из портфеля толстый манильский конверт,
— в котором содержатся приемлемые для него данные. Иными словами, результаты геологических исследований ЦОР, однако остальные данные вымышлены. В этом докладе утверждается высокая вероятность наличия богатых золотоносных пластов за стеной. — Он подошел к толстяку и передал ему конверт. — Возьмите. Это поможет вам убедить доктора Стайнера, а он в свою очередь убедит нового генерального управляющего шахтой «Сондер Дитч».
— Вы тщательно подготовились, — сказал толстяк.
— Мы стараемся наиболее эффективно обслуживать своих клиентов, — ответил лысый.
36
Играли в покер из пяти карт, и за столом крупно выигрывали двое: Манфред Стайнер и алжирец.
Манфред так рассчитал свой прилет в Париж, чтобы у него был свободный уикэнд, до прилета остальной делегации в понедельник.
Во второй половине для в субботу он остановился в отеле «Георг Пятый», принял ванну и три часа отдыхал, в восемь вечера он на такси поехал в клуб «Шануар».
Теперь он играл уже в течение пяти часов, и последовательность сильных карт довела его выигрыш до очень значительной суммы. Фруктовый салат из ярких французских банкнот большой грудой лежал перед ним. Против него за столом сидел алжирец, стройный смуглый араб, с шоколадными глазами и шелковыми черными усиками. На фоне коричневой кожи зубы его казались очень белыми. На нем была рубашка розового шелка и льняной пиджак голубого цвета. Длинными коричневыми пальцами он поглаживал собственную груду банкнот.
На ручке его кресла сидела девушка, арабская девушка, в плотно облегающих золотых брюках. Ее блестящие черные волосы свисали на плечи, она пристально наблюдала за Манфредом.
— Две тысячи! — Голос Манфреда прозвучал, как приказ тевтонского строевика. Он ставил на четвертую карту, которую ему только что передали. В игре оставались только он и алжирец. Остальные спасовали и наблюдали теперь за игрой с небрежным интересом не участвующих.
Глаза алжирца слегка сузились, девушка склонилась и что-то прошептала ему на ухо. Он раздраженно покачал головой и достал сигарету. На руках у него были две дамы и шестерка. Он наклонился, изучая карты Манфреда.
Послышался голос крупье. «Ставка в десять тысяч франков на четверку, пятерку, семерку треф. Возможен прямой флаш».
— Принимайте или пасуйте, — сказал один из наблюдателей. — Мы зря тратим время.
Алжирец бросил на него ядовитый взгляд.
— Принимаю, — сказал он и отсчитал в банк десять тысячефранковых банкнот.
— Карте. — Крупье положил перед каждым из них по карте лицом вниз. Алжирец быстро приподнял край своей карты, взглянул и опустил.
Манфред сидел совершенно неподвижно, карта лежала в нескольких дюймах от его правой руки. Лицо у него было бледное, спокойное, но внутренне он кипел. До прямого флаша далеко. На руках у Манфреда четверка, пятерка, семерка треф и восьмерка червей. Шестерка — единственная карта, которая могла спасти его, а среди карт алжирца уже была одна шестерка. Шансы Манфреда ничтожны.
Нижняя часть живота и поясница его напряглись, стали горячими, грудь сжималась. Он продлевал это ощущение, хотел, чтобы оно длилось вечно.
— Ставка на две дамы, — сказал крупье.
— Десять тысяч. — Алжирец продвинул вперед банкноты.
— У него есть дама, — подумал Манфред, — но он опасается моего прямого флаша.
Манфред положил свою гладкую белую руку на пятую карту. Поднял ее.
— На все, — спокойно сказал Манфред, все зрители ахнули и зашептались. Рука девушки сжала рукав алжирца, она с ненавистью смотрела в лицо Манфреду.
— Джентльмен играет на все, — провозгласил крупье. — Правило заведения. Любой игрок имеет право идти на всю ставку. — Он протянул руку и начал пересчитывать лежавшие перед Манфредом банкноты.
Несколько минут спустя он объявил результат. «Двести двенадцать тысяч франков. — Он взглянул на алжирца. — Вы можете делать ставку против прямого флаша».
Девушка что-то настойчиво шептала арабу на ухо, но он выпалил одно слово, и она отшатнулась. Он осмотрелся, как будто искал решения, потом снова посмотрел на свои карты.
Неожиданно лицо его застыло, он твердо посмотрел на Манфреда.
— Принимаю! — Манфред разжал кулак.
Араб раскрыл свои карты. Три дамы. Все в ожидании смотрели на Манфреда.
Он приподнял свою последнюю карту. Двойка бубен. Его карты бессильны.
С торжествующим криком алжирец вскочил со своего места и начал обеими руками грести к себе лежавшие перед Манфредом банкноты.
Манфред встал. Арабская девушка злобно улыбнулась ему в лицо и сказала что-то насмешливое по- арабски. Он быстро повернулся и почти бегом скрылся в уборной. Двадцать минут спустя, ослабев, с кружащейся головой, Манфред сел в такси.
— «Георг Пятый», — сказал он шоферу. Входя в вестибюль, он увидел высокого человека, который встал из кожаного кресла и пошел вместе с ним к лифту. Плечо к плечу они вступили в лифт, и когда дверь закрылась, высокий человек заговорил.
— Добро пожаловать в Париж, доктор Стайнер.
— Спасибо, Эндрю. Вы, вероятно пришли дать мне инструкции.
— Совершенно верно. Он ждет вас завтра в десять часов. Я приеду за вами.
37
В Китченервиле субботний вечер, и в мужском баре отеля «Лорд Китченер» получившие сегодня зарплату мужчины в три ряда толпятся у стойки.
Уже три часа идут танцы. За столиками на веранде сидят женщины, прихлебывая свой портвейн и
