На другое утро, пока Либра занимался в зале, разгоняя по жилам введенные Ингрид витамины, Джерри позвонила Дику.
— Надеюсь, они не вносят дисгармонию в обстановку твоей квартиры, осведомился Дик.
— О какой дисгармонии можно говорить в пустой квартире?
— Если тебе нужна мебель, то могу помочь. Я знаю несколько хороших, дешевых антикварных магазинов. И у меня есть на примете замечательный плотник. Просто художник в своем деле. Сделает тебе полочки-шкафчики и всякую ерунду. Если хочешь, могу познакомить.
Она записала имя плотника и договорилась с Диком отправиться в магазин в субботу. Затем она заглянула в расписание клиентов, собираясь пригласить Силки на ланч на следующий день, но выяснила, что «Шелка и Сатины» уехали из города на клубные гастроли. Новость ее не обрадовала. Она по-прежнему оставалась в неведении об отношениях между Силки и Диком. В субботу они отправились по магазинам. Джерри купила металлическую спинку для кровати, которая раньше была створкой ворот; две стеклянные бутылки, в которых, согласно этикеткам, раньше содержали опиум и марихуану, и миниатюрный комод, который мог служить и столом. Дик объяснил, что раньше вместо чертежей покупателям показывали уменьшенные образцы. Если клиенту нравилась миниатюрная копия, то по его специальному заказу изготавливали то же самое нормальных размеров. Дик сказал, что плотник зайдет и поможет ей установить изголовье для кровати, но сам своей помощи не предложил. Отсюда следовало, что он вовсе не собирается играть роль Старины Дика-Помощника, и это ей почему-то понравилось. Продавец обещал доставить покупки к вечеру. Поэтому они пошли перекусить в полутемный бар, а затем Дик отвез ее домой.
— Поднимешься что-нибудь выпить? — спросила Джерри. Он посмотрел на часы.
— Мне нужно сегодня на вечеринку. Я ведь на расхват, так как одинок и у меня есть синий костюм. — Он улыбнулся и погладил ее по голове. — Я позвоню тебе.
Джерри не очень его понимала, но с ним было хорошо. Он был очень спокойным. Она поднялась в квартиру, радуясь, что так хорошо провела день, и размышляя, что в конце концов свидание в субботу днем ничуть не хуже свидания в субботу вечером. Самое главное, что в любом случае, удается избежать противного ощущения, что за все выходные ты не видел ни живой души.
В офисе по поводу предстоящего вечера у Сливок Общества строились большие планы. Лиззи и Элейн собирались заявиться в новых творениях Франко, к счастью не из его последней коллекции, которая существовала пока только на бумаге. Нельсон обещал всем сделать подходящие прически, даже Джерри. В день приема во время обеденного перерыва Джерри отправилась в салон Нельсона. Он подравнял ей волосы примерно на дюйм и уложил их в девяносто три маленьких свинячих хвостика, от чего Джерри стала чем-то средним между Топси и Медузой Горгоной. Если бы все счета не оплачивал Либра, Джерри разрыдалась бы прямо в салоне только от одного взгляда на сумму. Она второпях поблагодарила Нельсона и бросилась в офис. Сперва она забежала в женскую комнату в холле, которой она теперь предусмотрительно пользовалась, памятуя о стычке с Либрой в первый день ее работы, хотя тот, казалось, напрочь забыл об этом. Там она начала тщательно расчесывать свои свинячьи хвостики, пока волосы не приняли первоначальный вид. По крайней мере, они теперь блестели и Нельсон хорошо их подравнял. Джерри очень надеялась, что к вечеру и остатки свинячьих хвостиков разовьются. Может стоит посидеть в горячей ванне для большего успеха.
— Нельсон не сделал вам прически? — поинтересовался Либра, как только она вошла в офис.
— Сделал.
— Что-то непохоже.
— Это новый стиль, — солгала Джерри, позволяя пышному локону закрыть один глаз.
— Что-ж, тогда неплохо.
— Благодарю, — сказала она, возвращаясь к работе.
Либра отпустил ее в шесть вечера, и Джерри поспешила домой, чтобы успеть подготовиться. Дик собирался заехать за ней в четверть восьмого. Прием не был официальным и Джерри решила надеть лучшее, что у нее было, розовый костюм в стиле Шанель, расшитый золотой парчой. Копия, конечно, которую она купила в небольшом бутике, где и остальную свою одежду. Джерри подумала, что возможно на приеме окажется и пара оригиналов. Но какое это имеет значение? Ведь никто не заставит ее разоблачаться, чтобы посмотреть этикетку. И потом, она ведь всего лишь секретарша, а не жена миллионера, и даже будь у нее настоящие бриллианты, все окружающие посчитали бы их подделкой.
Дик приехал вовремя. Она смешала ему мартини, чтобы подкрепиться предстоящим испытанием. Он отправился в спальню посмотреть, как плотник установил изголовье, небрежно оглядывая все остальное, словно запоминая, чтобы не заплутать темной ночью. Одно его присутствие наполняло Джерри радостью, что у нее есть кровать и она привела все в порядок. На туалетном столике у нее лежал фарфоровый слепок руки, один палец которой был обвит подаренными Диком бусами. Он обратил на это внимание. Сама она ненавидела мартини, и отдала Дику допить свой. Он поставил оба пустых бокала в раковину. Его без всяких опасений можно было знакомить с мамой, проблема заключалась лишь в том, чтобы он согласился на это знакомство.
Сливки Общества обитали в сдвоенных апартаментах на Пятнадцатой Авеню. Был, конечно, и швейцар, и лифтер, и вереница лимузинов, арендованных или собственных, выстроившихся перед входом. Вешалки в коридоре не было, как не было и кипы пальто, сваленных на чьей-нибудь кровати. Джерри не успела раздеться, как горничная в форменном платье унесла прочь ее пальто, а дворецкий с серебряным подносом поинтересовался, что она желает выпить.
Одна комната полностью была отведена под бар и декорирована в точности под бар на Третьей Авеню — сплошные затемненные зеркальные стена и лампы от Тиффани. Бармен в красном пиджаке трудился без отдыха. Присутствовало человек сто. Все — либо красавцы, либо богачи, либо знаменитости, либо все это вместе. Она заметила свой костюм на парочке красавиц, которые слабо улыбнулись и остаток вечера тщательно избегали ее. Либра уже прибыл и стоял в конце бара, в компании с Лиззи, комиком Арни Гарни, который заскочил сюда в промежутке между выступлениями, и женщины в серебряном платье с плохо крашенными черными волосами, которая вероятно было женой Гарни.
Либра представил Джерри и Дика Арни Гарни, он тут же отмочил пяток приветственных шуток, что полностью соответствовало предсказанию Либры. Лиззи и жена Арни Гарни весело заливались смехом после каждой шутки, а Джерри не могла вспомнить ни одной уже через две минуты, после того, как он замолк. Джерри с Диком отправились дальше.
Огромная гостиная была отделана бледным шелком и уставлена английским антиквариатом. На стенах висело множество картин довольно известных и очевидно в подлинниках в позолоченных рамах и подсвеченных снизу. Перед горячим камином на подставке стоял какой-то остроконечный предмет, а камин выглядел так, словно им никогда не пользовались или же выскоблили сверху до низу перед приемом. В толпе сновали четыре официанта и четыре горничных в форме, обнося гостей напитками и горячими закусками. Поставить свой бокал было некуда, так как все столы были заставлены: коллекцией яиц из алебастра, фарфора, золота и серебра; коллекцией позолоченных цветов и фотографиями родственников и знаменитостей (часто в одном лице) в совершенно одинаковых серебряных рамочках.
— Это все подлинники, — сказал Дик, указывая на обстановку.
— Догадываюсь, — согласилась Джерри.
Маленькая и хрупкая Пенни Поттер в нежно-лиловом шелковом платье с вырезом каре стояла в толпе почитателей. Ее шею облегало изумительное ожерелье из настоящих рубинов, бриллиантов и жемчуга. Рядом с ней стоял ее муж, Питер Поттер в индийском шелковом жакете такого же нежно-лилового цвета и с такими же бусами, как у жены. Они были похожи на двух очаровательных кукол из папье-маше.
Мистер Нельсон тоже был здесь в своем белом замшевом костюме. При виде Джерри он издал сдавленный крик и бросился к ней.
— Что вы с собой сделали? — в ужасе воскликнул он.
— Я? — она непроизвольно подняла руку к голове.
— Где ваша прическа? Что с вами?
Джерри показалось, что его сейчас хватит удар, и он прямо на месте рухнет на пол с пеной у рта.
— Мистер Либра счел, что вы придали мне божественный вид, — с невинным видом заявила Джерри. — Я просто в восторге.
— Нет, нет. Я не имею никакого отношения к этому кошмару на вашей голове, — возмущенно воскликнул
