Вегас?
— Ну конечно, — ответила Джерри. — Я слышала о большинстве ваших клиентов. А разве кто-то не слышал?
Похоже, он был доволен ее ответом.
— Может и слетаем как-нибудь в Вегас вместе, если мне не удастся отвертеться от встречи. Поверьте мне, Арни Гарни, можно прожить… хотя, лучше я никуда не поеду, а то еще подхвачу воспаление легких. Он в жизни такой же как и на сцене: здоровается и тут же рассказывает дюжину анекдотов. — Мистер Либра, — робко сказала Джерри, — а вы вообще не особенно любите их, своих клиентов, да?
— А как вы думаете, тот, кто рекламирует мыло, любит это самое чертово мыло?
Джерри позвонила телефонистке, поинтересовалась поступившими звонками, их накопилось уже двенадцать, и заказала разговор с Лас Вегасом. Пока Либра беседовал по телефону, из ванной выплыла Лиззи, облаченная в парик а-ля блондинка Ширли Темпл, вся в кудряшках и алом мини: красная шерсть с огромным белоснежным воротником и манжетами. На ногах — белые чулки и лакированные черные лодочки от Мэри Джейн. Издалека она выглядела лет на десять, не больше. За ней появился и Нельсон, на ходу поливая лаком ее прическу.
— Прекратите этот цирк, — вдруг заорал Либра. — Все вон отсюда. От ваших распылителей до рака легких два шага. Вы что не знаете?
— Господи, откуда ты это взял? — поинтересовался Нельсон.
— Вон! Вон! — вопил Либра. Его казалось сейчас хватит припадок, трудно сказать от чего: то ли от гнева, то ли от страха, то ли от лака для волос. Нельсон поспешил закрыть баллончик с лаком и сунуть его в свой белый кейс.
— Это похоже на волосы? — поинтересовалась Лиззи у Джерри.
— Ну конечно же, — солгала Джерри, не задумываясь.
— Это все Дайнел, — самодовольно заявил Нельсон. — Дайнел вскоре полностью заменит волосы. Нам останется только выбрить всех женщин наголо и обеспечить их набором париков. Это гораздо лучше, чище и шикарнее. Только сдаете время от времени свои волосы в стирку. И никакой перхоти.
«А естественные красивые волосы останутся только у педерастов, пока ими не станут все мужчины», — подумала Джерри.
— А в постели это не свалится с моей головы? — спросила Лиззи.
— Это зависит от того, чем ты собираешься там заниматься, промурлыкал в ответ Нельсон.
— А ты как думаешь? — осведомилась Лиззи.
— Милая, я уверен, что у тебя никаких проблем не будет, — с пошлой улыбкой заметил Нельсон.
— Да? Ну ладно, Нелли, когда-нибудь, если ты будешь очень-очень хорошо себя вести, я расскажу тебе, чем занимаются настоящие женщины.
— Ой, меня хватит удар, — с притворным ужасом воскликнул Нельсон, потом заметил взгляд Джерри и дежурно улыбнулся. — Не обращайте на нас внимания, дорогая, мы ведь старые друзья с Лиззи.
Раздался звонок и Джерри распахнула дверь люкса. На пороге стояла высокая, длинноногая блондинка лет двадцати пяти, облаченная в пушистое манто из рыжей лисицы. Она лучилась здоровьем и чистотой, и выражением лица напоминала претендентку на звание Мисс Америка, сообщавшую журналисту, что самые лучшие мужчины на свете — это ее личный папочка и Боб Хоуп.
— Элейн! — воскликнула Лиззи Либра.
— О, привет, — ответила Элейн Феллин. Ее голос производил странное впечатление и абсолютно не вязался с ее внешностью: он был холодным и мертвым. Элейн сбросила манто на ближайшее кресло.
— Это Джерри Томпсон, она теперь работает на Сэма, — затараторила Лиззи. — А это Элейн Феллин, жена Шального Дедди и моя лучшая подруга.
— Рада познакомиться с вами, — вежливо отозвалась Джерри.
— Привет! — ответила Элейн Феллин и чуть не раздавила руку Джерри своим рукопожатием.
«Да, с обликом Мисс Америка не очень вяжется, хотя девушка довольно красива», — подумала про себя Джерри.
— У вас тут есть что-нибудь выпить? — поинтересовалась Элейн. — Всю ночь на ногах. Три таблетки секонала и никакого эффекта. Дедди сейчас в Атлантик Сити занимается благотворительностью. Шоу выходит сегодня. И я чувствую себя отвратительно. — Она уселась в кресло на край своего чудесного пальто.
— Может быть мне его лучше повесить? — поинтересовалась Джерри.
— А ну его… Лучше сделайте мне мартини.
— А мне скотч, — добавила Лиззи.
Сэм Лео Либра положил трубку телефона.
— Вы можете выпить у Сарди, — заявил он. — Выметайтесь-ка отсюда, будьте так любезны.
— Нельсон, ты едешь с нами, — заявила Лиззи.
— К сожалению, я не могу, работа не ждет, — ответил тот.
— Но есть-то ты должен, правда? — настаивала Лиззи.
— Перекусишь сэндвичем в салоне, — подытожил разговор Либра, обращаясь к Нельсону. — Ты что, хочешь лишиться своих клиентов?
— Они не променяют меня ни на кого другого, — запротестовал Нельсон. — Поспорим? В пять секунд. В пять секунд. Стоит мне только сообщить, что ты заболел на денек, и им предстоит отправиться на обед со вчерашней прической, и они тут же найдут себе кого-нибудь другого.
— Господи! — воскликнул Нельсон.
Лиззи, Элейн и Нельсон быстро выкатились из люкса, на ходу просовывая руки в рукава пальто и делая прощальные жесты. Зазвонил телефон. Заработала вторая линия, потом — третья. В ту же секунду раздался звонок в дверь. Джерри даже обрадовалась. Это означало, что у нее просто не будет времени думать об этих людях, только что покинувших люкс, о жизни, которую они ведут, и о своей собственной жизни, в которой не намечается особенных перемен к лучшему. Все это достаточно угнетало. Похоже, ей вновь грозит превращение в машину, в автомат. «Господи, Боже мой, — взмолилась она, ну пусть хоть следующий клиент окажется нормальным, приятным человеком, которого можно выносить».
Но на этот раз это был не клиент, это был посыльный среднего возраста, принесший сценарий. Он ворвался в комнату подобно урагану и остановился только в районе журнального столика. Без всякого смущения он резко сменил курс и направился в сторону спальни. Джерри бросилась за ним, пытаясь развернуть его по направлению гостиной. Либра захохотал. Джерри выхватила у посыльного сценарий, подписала какие-то бумажки и указала на дверь. Мужчина исчез столь же стремительно, как и появился.
— Эти посыльные с каждым днем становятся все хуже и хуже, — заявил Либра и углубился в письмо, приложенное к сценарию. — Еще один кошмар для Сильвии Полидор. Стареющим красавицам, не желающим играть роли порядочных мамочек, приходится играть роковых убийц. Все сейчас так поступают: Кроуфорд, Дэвис — все. Пока они молоды, они делают из зрителей импотентов своей красотой, а когда стареют — то кастрируют топором. Мне противно думать, что Сильвия, моя прекрасная Сильвия, будет этим заниматься. Но кровь теперь приносит деньги… а следовательно, какого черта об этом говорить. — Он положил сценарий на стол. — Я сам просматриваю сценарии и отбираю хорошие. Артисты абсолютно лишены вкуса. Не укажи им на хороший сценарий — сами ничего не увидят. Джерри, позвольте мне дать вам совет на тот случай, если вы когда-нибудь соберетесь сами продюсировать пьесу или фильм: если клиенту нравится сценарий, это означает только одно: сценарий — полное барахло, но зато каждую секунду эти звезды маячат на экране. Джерри улыбнулась. Снова позвонили в дверь. На этот раз перед Джерри предстала высокая женщина около тридцати лет. Ее мышиного цвета волосы были стянуты сзади в пучок, на плечи наброшено норковое манто, на ногах белые туфли. В руках медицинский черный чемоданчик.
— Проходи, Ингрид, — радостно воскликнул Либра. Выражение его лица полностью изменилось, пока он произносил эту короткую фразу: теперь оно выражало радость маленького мальчика при встрече с обожаемой няней, которая принесла ему игрушки.
— Ну как ты, мой дорогой Сэм? — спросила Ингрид с легким акцентом.
— Готов для тебя, — ответил Либра. — Это мой новый ассистент, Джерри Томпсон — Ингрид Леди Барбер[1], мой врач.
