результате у Джемми не осталось друзей.
Фолкнер, усмехнувшись и покачав головой, сел рядом с женщинами.
Эд вытер вспотевшую ладонь о штанину.
– Я не знаю, зачем я все это рассказываю, это лишь легенда, вы понимаете, как сказки о привидениях. Это рассказывают детям, чтобы они не играли в лесу.
Мартин посмотрел на тварь и снова на Эда.
– Вы хотите сказать, что эта штука там – всего лишь сказка? Я думаю, вы должны рассказать мне все, что знаете, как бы нелепо это ни звучало.
– Хорошо, – сказал Эд, вздохнув. – Как говорят, из-за одиночества он выдумал себе друга. Дети в школе подслушали, как он разговаривает со своим невидимым товарищем, они смеялись над ним. Дела в школе пошли у него плохо, а дома – еще хуже. Однажды останки его матери были найдены в доме, а Джемми нигде не было. Считалось, что она была убита пойманным ею вором, а Джемми был взят в заложники. Когда грабителю он стал не нужен, он убил его тоже.
– Если он был убит, почему Кейт называет эту тварь Джемми Роббинсом?
Эд потер рукой подбородок, выступившая щетина громко хрустела.
– Некоторые верят, что Джемми убил свою мать и убежал в лес. – Эд снова глубоко вздохнул. – Эти рассказы вспоминают у нас у костра, как и другие страшные истории.
– Кто-нибудь установил, что на самом деле случилось?
– Нет, – Эд прикрыл лицо руками. – Его не нашли.
Движение у огня привлекло внимание Мартина. Брайан и Гарри укладывали ветки на землю конец в конец двумя рядами. До Мартина дошло, что они формируют какое-то подобие прохода. Тварь держалась так, словно наблюдала за всем. Не за ними, заметил Мартин, но и не за детьми. Чем дальше, тем больше он с ужасом убеждался, что тварь обладает интеллектом. И, судя по всему, этот разум мог быть человеческим. Каким бы диким все это ни казалось, он все равно понимал, что не в состоянии это объяснить.
Мартин заметил, что и Эд наблюдает за зверем.
– Они причинили вам какой-нибудь вред?
– Нет, – ответил Эд, не отрывая взгляда, – но совершенно ясно, что собираются. – Он оторвал глаза от твари и посмотрел на Мартина. – До этого мы только сидели в пещере под скалой. – Он показал на валун у подножия холма. – Они все еще держат там Фрэнки и сына Фолкнера.
– Почему же мы сейчас не там? – спросил Мартин. – Определенно, эта тварь понимает, что если мы все разбежимся, то некоторые из нас могут ускользнуть.
Эд тихо усмехнулся.
– Я думаю, вы измените свое мнение, когда увидите эту тварь в действии.
– Какую власть он имеет над детьми? – спросил Мартин.
– Никакой, – спокойно сказал Эд.
– Никакой?
– Он лишь изображает главу их шайки, – он снова усмехнулся. – Знаете, как они себя называют?
Мартин покачал головой.
– Слуги Джемми!
Коридор, который строили Гарри и Брайан, заканчивался у основания холма. Посовещавшись между собой, они, пригнувшись, исчезли за валуном.
– Почему вы считаете, что эта тварь не контролирует их? – спросил наконец Мартин.
– Как я слышал, Джемми Роббинс – наименьшая опасность. – Эд усмехнулся тому, что он уже согласился считать ту тварь Джемми Роббинсом. – Фрэнки и сын Фолкнера Рич говорят, что есть что-то гораздо хуже Джемми Роббинса, приводящее в ужас всех.
Мартин нервно усмехнулся.
– Это серьезно?
Эд показал вверх по холму на черный вход в пещеру.
– Там, в пещере, Рич пытался рассказать нам о другом чудовище, что живет там. Мы не смогли толком ничего от него добиться, потому что воспоминание об этом нагоняло на него такой страх, что он лишался дара речи.
– Этот Джемми похож на того, другого?
– Не знаю, – ответил Эд. – Я не видел его. А вот Кейт Фолкнер утверждал, что видел, как он разговаривал с Шеном и Джемми, но когда я посмотрел туда, где он их видел, там были лишь Джемми и ваш сын. Я думаю, что бедняга Кейт настолько свихнулся, что ему мерещится всякая всячина.
– Однако должна быть какая-то связь между ними.
– Так или иначе, мы должны бежать отсюда, – сказал Эд.
– Смотри, – сказал Мартин, не сумев сдержать крика. Он увидел, что зверь сидит на своем месте, но ни одного из детей рядом не было. – Мы не можем рисковать, раз есть опасность, что кто-то из женщин или детей пострадает.
– А сколько можно ждать? – прошипел Эд. – Мы здесь не на гулянках. Здесь что-то затевается, и я не вижу здесь ни одного, кто имел бы по отношению к нам добрые намерения. Здесь пахнет смертью, и я не
