Удивленная, мисс Линделл села и отбросила с лица прядь волос. Молодой матрос поставил коробочку ей на колени и выпрямился. Девушка продолжала смотреть на подарок, пытаясь до конца проснуться и сбросить оцепенение.
– Откройте же его, – сгорая от нетерпения, воззвал Дилан. – Если он вам не нравится, я отнесу его обратно в трюм. Или брошу в море. Скорее, последнее. Если Сейбр узнает, что я взял эту штуковину, мне сильно попадет.
Заинтригованная, пленница развернула узел. Она узнала шарф, подаренный матерью на последний день рождения, и тихо вскрикнула, заметив еще один до боли знакомый предмет:
– Моя сумочка с письмами от Филиппа!
– Тише, ладно? Вы что, хотите, чтобы сюда примчался Сейбр? Я – нет. Он злобен, как тигр, у которого болят зубы. Ему вовсе не обязательно знать об этом. Он не поймет, а я не уверен, что ему понравится мой поступок. Если Сейбр увидит их, скажите правду, но до того, как это произойдет, молчите. Хорошо?
– О, Дилан, конечно. С моей стороны проблем не возникнет. Не волнуйтесь, капитан писем не увидит, да он здесь и не появляется уже целую неделю.
– Знаю, но это не означает, что капитан совсем не придет.
Анжела подняла голову и увидела, как в глазах собеседника промелькнуло отчаяние. Очевидно, он боролся со своими чувствами. Мисс Линделл ощутила к юноше горячую признательность за его дела.
– Спасибо. Я всем сердцем вам благодарна. Скажите, а как там Эмили?
– Скучает, как и вы. Она с головой погрузилась в чтение. Читает все, что я ей приношу. Если хотите знать правду, то идея насчет писем принадлежит ей. Она очень беспокоится за вас.
– Передайте ей, что я очень ценю ее заботу. И еще, я скучаю по ней и прошу прощения за все, что натворила. Мне надо было ее послушаться.
Дилан улыбнулся. Ослепительная полоска белых зубов сверкнула на его лице.
– Обязательно ей передам. Это должно развеселить Эмили. Она любит, когда кто-либо признает ее правоту.
Когда юноша ушел, мисс Линделл уселась поудобнее и разложила перед собой дорогие сердцу листки бумаги. Лишь только она увидела знакомый почерк Филиппа, ее руки задрожали. У девушки создалось такое впечатление, будто возлюбленный находится рядом, а его темные глаза внимательно изучают ее.
Закрыв глаза, Анжела попыталась воскресить в памяти его лицо. Последний раз она видела его в тот день, когда папа отказал дю Плесси, просившему ее руки.
Однако, как девушка ни старалась, образ возлюбленного как-то странно размывался.
Вместо его лица она видела яркие голубые глаза и шрам в форме полумесяца, ослепительные белые зубы и загорелую до черноты кожу Кита Сейбра. Анжела медленно открыла глаза. Как же это получилось? Как в такой короткий срок пират смог вытеснить из ее памяти образ Филиппа? Наверное, виной всему тот поцелуй. Воспоминание об этом согревало сердце и заставляло кровь бежать быстрее.
Будь проклят Кит Сейбр!
Филипп дю Плесси канул в прошлое. Все, что у нее осталось от бывшего возлюбленного, – это письма, которые она держала в руке, содержащие клятвы немеркнущей, вечной любви. Ее-то, по мнению Анжелы, сейчас уже и не существовало…
Глава 10
Вот и Новый Орлеан! Прильнув к иллюминатору, Анжела жадно смотрела на город. К своему разочарованию, она увидела только густой лес и крошечные домики, точнее, их крыши, отражавшиеся в каком-то водоеме, очень напоминавшем болото.
– Но где же город? Все, что я вижу – деревья да пара лодок, – спросила она, повернувшись.
Дилан поднял брови:
– Вы же не думаете, что мы отправимся прямо в доки? Это было бы равносильно самоубийству.
– Тогда что…
– Терпение, – улыбнулся юноша, пытаясь тем самым успокоить мисс Линделл. – Сначала мы повидаем старых друзей, а уж потом на пирогах отправимся по реке в город.
– Пи… как?
– Пирога, лодка-плоскодонка. Не волнуйтесь, залив находится очень близко от города. Анжела вновь взглянула в иллюминатор.
– А мне казалось, что мы уже там… Турк говорил…
– Что мы уже добрались до Нового Орлеана. И мы это сделали, ну, по крайней мере, подошли очень близко. Послушайте, мисс Анжела, Новый Орлеан снова принадлежит Франции, а мы англичане. Даже с письменным разрешением мы можем попасть в переплет. Кроме того, у Кита здесь есть еще другие проблемы, и он не желает посвящать посторонних в свои дела, пока те не закончены.
Девушка непонимающе уставилась на собеседника:
– Какие такие проблемы?
Дилан пожал плечами и отвел глаза:
– Не могу же я совать нос во все. Послушайте моего совета, не будьте излишне любопытной, а то это может плохо для вас кончиться.
– Для меня?
– Именно, – юноша повернулся и выдержал ее пристальный взгляд, направленный на него. – Есть вещи,
