подробностями к сеньоре Вторм. Гасто пауго, сеньор!
Рафаэль повернулся и даже умудрился сделать один шаг, прежде чем дула двух пистолетов уперлись ему в живот.
– Отведите их в дом, – резко сказал Милройд. Нас увели в гостиную и силой усадили в кресла.
– Расскажите мне все, – сказал Милройд. Рафаэль пожал плечами и промолчал.
– Ну, хорошо, – Милройд взглянул на меня, – Что вы скажете?
– Я ничего не знаю, – нервно сказала я. – Я просто поехала прокатиться на машине.
Милройд, не торопясь, закурил сигарету, затем неприятно улыбнулся.
– Вы упрямы, – сказал он, – Полицейские прямо-таки в вас влюбятся.
– Полицейские? – отозвалась я.
– Конечно, – сказал он, – Я собираюсь передать вас троих в руки полиции. Я умоляюще взглянула на Рафаэля, и он кашлянул.
– Это было ошибкой, – сказал он, – Я имею в виду Вторма. Мы хотели избавиться от его трупа и решили оставить его в его же доме. Но там мы встретили сеньору Вторм, которая попросила нас доставить тело сюда.
– Вы всегда безотказно делаете то, что просит эта женщина? – лениво спросил Милройд.
– Если она держит в руках мою фотографию с трупом в руках и угрожает отослать ее в полицию, если я не выполню ее поручение, – сказал Рафаэль, – я всегда делаю то, о чем меня просит женщина.
Из дворика послышались шаги, и через несколько секунд в комнату вошел еще один мужчина. Я только раз взглянула на его большие очки и бороду и быстро закрыла глаза. Но когда я вновь их открыла, он никуда не исчез.
– Как поживают ваши чулки? – Он приятно мне улыбнулся. – Я вижу, ваш друг все еще с вами, хотя 'ригор мортис' уже прошел.
– Вы хотите сказать, что с самого начала знали, что он мертв? – обвиняюще спросила я.
– Моя дорогая девочка! – Он вежливо улыбнулся. – Может быть, я и близорук, но не слеп.
– Почему же вы тогда этого не сказали?
– Я решил, что так будет безопаснее, – сказал он. – В конце концов, я был один, а вас двое отчаявшихся убийц, насколько я тогда понял. Лучше быть сто раз трусом, чем один раз трупом.
– Они попытались подсунуть его вдове, – сказал ему Милройд, – но ей пришла мысль получше. Она велела им отвезти его сюда.
– Я не знал, что ты занялся бальзамированием, Алекс, – сказал очкарик, – Это выгодно?
– По крайней мере, заработок постоянный, – весело сказал Милройд. – Где он умер?
Оба выжидательно посмотрели на Рафаэля, но тот не произнес ни слова. Милройд сделал шаг вперед, и его кулак полетел прямо Рафаэлю в лицо. Рафаэль вместе со стулом быстро откинулся назад, затем медленно покачал головой. Его лицо оставалось таким же бесстрастным.
Очкарик печально качнул головой.
– Я не люблю насилия, Алекс, – спокойно сказал он. Затем он обратился к Рафаэлю. – Лучше скажите ему все.
Рафаэль продолжал молчать. На сей раз его ударил очкарик, и даже еще сильнее, чем Милройд.
– Конечно, иногда насилие просто необходимо, – раздраженно сказал он, – Будете отвечать, друг мой?
Рафаэль что-то коротко сказал по-испански, по-моему, совсем не имеющее отношение к делу. Очкарик взглянул на меня.
– Вы же не хотите, чтобы вашего друга изуродовали?
– Оставьте его в покое! – разозлилась я.
– Буду только рад, – сказал он. – Как только вы ответите на вопросы.
Я совершенно не понимала, зачем Рафаэль дает себя избивать, поэтому сказала:
– Видите ли, Рафаэль является телохранителем…
– Великолепного Артуро Сантерроса, – прервал меня очкарик. – Это мы знаем.
– Все это произошло в их доме прошлой ночью. Рафаэль подумал, что Вторм – заговорщик, вот он и застрелил его. Он не знал, что это Вторм, до сегодняшнего вечера.
Милройд и очкарик недоумевающе уставились друг на друга и долгое время молчали.
– Благодарю вас, – сказал наконец очкарик. – Я должен сказать, что вы умнее, чем ваш друг Вега. Но, насколько мне известно, от телохранителя не требуется особого ума!
– Пер диос! – сдавленным от злости голосом сказал Рафаэль. – Мне следует прострелить вашу жирную голову и посмотреть, что оттуда выпадет!
– Мне надо испугаться? – Очкарик ухмыльнулся. – Не думаю, что когда-нибудь вам представится такая возможность.
Милройд нетерпеливо прервал его.
