беззастенчиво строила ему глазки и просила еще рассказать про Ургах. Юэ заметил, что и худенькая девушка, – она назвала себя Феникс, – тоже с любопытством слушает. Через какое-то время он обнаружил, что разговорился, и с увлечением описывает битву у перевала Тэмчиут.
Настроение в комнате изменилось, и он тоже почувствовал, что зря принес в этот веселый мир дыхание смерти, смутился и замолчал.
Вербена, почувствовав настроение, тут же сменила тему:
– Что-то становится грустно! Давайте еще послушаем песен. Теперь пусть поет Феникс. Послушайте ее обязательно, у нее очень красивый голос!
Худенькая девушка стала серьезной, что выглядело странным в ее легкомысленном ванильно-желтом одеянии, из-под которого выглядывали нижние одежды темно-красного цвета.
– Рассказ господина Юэ произвел на меня столь сильное впечатление, что я не могу сейчас петь, – сказала она, и Юэ с удивлением отметил, какая у нее правильная речь, – словно у девушки из хорошей семьи, – Однако я прочту стихотворение, которое, как мне кажется, отвечает красоте и печали этого момента. Оно написано триста лет назад поэтом и полководцем Нян Сином.
Феникс помолчала, потом начала напевно:
Печаль и ярость – вот две жены воина.
Обе прекрасны, как свет луны на воде,
И обе жестоки.
Будто ревнивые сестры, рвут они душу
После того, как бой кончен
И медные трубы хрипло зовут в ночи
Тех, кто уже не придет.
Юэ почувствовал, как у него перехватило дыхание. Он знал это стихотворение, и любил его. Услышать его здесь, из уст проститутки было воистину удивительно.
Вербена и Жасмин несколько наигранно бросились выражать свое восхищение, потом Жасмин снова заиграла, но глаза Юэ больше не отрывались от лица Феникс. Его снедало острое любопытство, ему хотелось знать, откуда девушка знает это довольно редкое стихотворение. Должно быть, у нее был любовник, часто повторявший его: проститутки вряд ли умеют читать.
Иху перехватил взгляд Юэ, и шутливо толкнул его локтем. Феникс тоже заметила его откровенный интерес и покраснела под своими белилами. Вербена уже устроилась на коленях у Фэн Чи и поглаживала его весьма недвусмысленным образом.
Обычно, выбрав девушку, они могли уединиться с ней в примыкавших к Сиреневому павильону небольших комнатках. Иху снова толкнул его: Юэ надлежало выбирать первым, как герою сегодняшней вечеринки. Сам он уже несколько раз ущипнул Орхидею, каждый раз заливавшуюся от этого смехом и норовившую пощупать его огромный бицепс с детским восторгом.
Юэ встал и взял Феникс за руку. Рука была маленькой и хрупкой, и Юэ пальцами почувствовал, что девушка дрожит. Ей холодно? Иху отпустил им вслед довольно сальную шутку, но Юэ сделал вид, что не слышит. От Феникс пахло сиренью, ее волосы двумя ровными прядями свисали по обе стороны лица до шеи, а на затылке были собраны в пучок, украшенный длинной шпилькой.
Комнатка была маленькой и холодной. Юэ обнял девушку, почувствовав, что она задрожала еще сильнее. Обычно проститутки шутили и смеялись, а в Феникс было что-то… почти целомудренное. Юэ поцеловал ее, и услышал неразличимый вздох.
Для проститутки она была очень неумелой, почти не отвечала. Впрочем, Юэ никогда не нравились преувеличенные стоны девиц, – он слышал, их наставляют в таком поведении, дабы клиент не усомнился в собственной мужественности. Так что он был благодарен ей за ее молчание. Ее тело было маленьким и легким, и дышало свежестью, – должно быть, ей не больше шестнадцати лет.
После того, как все закончилось, он поцеловал ее еще раз. Ему было жаль уезжать, – должно быть, он бы еще не раз посетил ее в ' Доме Глицинии'. Она ему нравилась, эта девочка из столицы, хотя, должно быть, ее ласки стоят немало.
– Вы были очень добры ко мне, – неожиданно сказала Феникс в темноте.
– Добр? – удивился Юэ, потом засмеялся, – Ты умеешь удивить мужчину. Скажи, где ты выучила это прекрасное стихотворение?
– Оно одно из моих любимых, – просто ответила девушка.
Юэ удивился еще больше. Приподнявшись на локте, он всматривался в ее лицо, во влажно блестящие в полутьме глаза.
– Ты получила хорошее образование, если ценишь поэзию, – раздумчиво сказал он, – И, должно быть, ты даже умеешь читать.
– Конечно, – в голосе Феникс зазвучало что-то, похожее на обиду, – И писать тоже, – не без сарказма добавила она.
– Проводить время с образованной женщиной весьма приятно, – Юэ решил сделать ей комплимент.
– Когда вы уезжаете, мой господин? – вместо ответа спросила Феникс. Быть может, их симпатия взаимна?
– Завтра, – со вздохом отвечал Юэ, – Или, в крайнем случае, послезавтра.
Он подумал о предстоящем отъезде и снова принялся целовать ее прохладную кожу. Однако Феникс вывернулась и села, напряженно всматриваясь в него. Нет, она действительно странно ведет себя для проститутки!
– Я не проститутка, – словно отвечая его мыслям, коротко сказала она, – Господин хайбэ Юэ, возьмите меня с собой.
– Что? – опешил Юэ.
– Возьмите меня с собой, – в голосе девушки звучала какая-то отчаянная решимость.
– Ты говоришь глупости! Ты даже не знаешь, как опасна дорога! Маленькая дурочка, мы все, скорее всего, погибнем там! – от неожиданности Юэ выпалил первое, что пришло в голову – то, что его снедало.
– Если мне будет суждено умереть, – что же, – Феникс отнеслась к его словам с поразительным равнодушием, – Но уже завтра… уже завтра меня могут забить до смерти.
– За что? – удивился Юэ. Девушка не выглядела сварливой.
– Есть один человек… – неопределенно сказала Феникс, – Если он вернется, – а он вернется, рано или поздно, я убью его.
– Какое мне дело до всего этого? – Юэ даже усмехнулся от нелепости ситуации.
– Мой господин, – прошептала девушка, – Пожалуйста. Я буду делать все, что вы захотите. Только возьмите меня с собой.
– Ты могла бы выбрать себе более перспективного покровителя, – пожал плечами Юэ, – Ты молода и образованна, такие всегда ценятся высоко.
– Госпожа Асахи сказала, я слишком тощая, чтобы всерьез на что-то рассчитывать, – И потом… тот человек… он вернется.
– У меня нет денег, чтобы тебя выкупить, – Юэ понадеялся, что этот аргумент станет окончательным. Ему не хотелось грубить девушке, но ее просьба, право, была слишком странной.
– Меня можно украсть, – спокойно отвечала Феникс.
– Украсть?
– Да. Это нетрудно, тем более что я сама могу сбежать. За нами не слишком следят, – большинству, как и мне, идти некуда, а местные слишком боятся гулей.
– Женщина, ты безумна!
– У меня нет другого выхода. Я сделаю все, что вы захотите, – настаивала она. Юэ почувствовал, что ситуация начинает забавлять его.
– Ты не понимаешь, – терпеливо объяснил он, – Так и быть, я не скажу о твоих странных мыслях госпоже Асахи. Но взять тебя с собой я не могу. Я отвечаю за тысячу мужчин, многих из которых не надеюсь довести живыми, как и остаться в живых сам. Тащить в эти проклятые горы женщину – чистое безумие!
– Женщины выносливее, чем кажутся, – упорствовала она. Должно быть, ей в самом деле грозят
