сюда по случаю крупного наступления союзных войск в Италии. Ну, так сказать поздравить соотечественников. А сегодня с утра ему передали результаты допроса польских диверсионных групп. Он сразу вылет перенес на несколько часов и начал созваниваться со своим президентом. И вообще – судя по всему, наши там такую волну подняли – небу жарко станет! И маховик только начинает раскручиваться. Сегодня с утра всех пленных двумя спецрейсами уже отправили в Москву, а уже завтра ожидается прилет следственной группы.
– Ого! Круто берут. Только что именно они расследовать собрались? 'Схроны' то я приказал рвануть... Или следаки на 'ишака' с химическими минами полюбоваться хотят?
– Уничтожение 'схронов' я успел отменить еще вчера. А следователи... Следователи будут заниматься своей работой. И как мне намекнули, возможно среди них будут не только наши представители.
– Не понял...
Гусев закипел с пол оборота:
– А ты задействуй мозги! 'Не наши', это значит, что есть вероятность прибытия сюда представителей следственных органов США! Ведь вместе с товарищем Сталиным поляки думали уничтожить и американских солдат.
– Обалдеть... И наши сюда их пустят?
– Их не просто пустят, а еще и в попу целовать будут! Сам подумай, насколько нам это выгодно!
Блин! А ведь действительно! Это же... Нет, ну Колычев, ну умница! Не мытьем так катаньем, но вот у него есть все шансы поставить вожделенную 'красивую точку'. Я-то думал, что уже все накрылось медным тазом, ан нет! Не было обстрела, и черт с ним! Зато было намерение, которое сорвали представители советских спецслужб! Последние слова я кажется произнес вслух, потому что Серега подхватил:
– Вот именно! И по нашим предположениям, посол захочет поблагодарить этих самых 'доблестных представителей'. Но – командир поднял палец – это будете не вы. Спецгруппу ставки светить никто не собирается, поэтому все лавры достанутся 'невидимкам' Кима и Шмеля.
На это я никак не отреагировал, внезапно озаботившись другим вопросом:
– А как же следаки? Они-то наверняка заинтересуются нехваткой людей. По показаниям пленных – одно количество, в натуре – другое... Хотя, нет, отставить. У нас постоянно находилось несколько человек в охранении, да и пленным тогда не до подсчета было. Единственно, что я сильно засветился перед Мищуком, Зарембой и Ганбовским. Они меня мордально ни с кем не спутают...
– Спутают. У тебя физиономия самая типичная, поэтому подберем похожего человека и, все будет нормально.
– C Мищуком это не прокатит. Да и вообще... Я обещал, что его не тронут. Слово офицера давал...
– Никто твоего хуторянина трогать не будет! С ним проведут беседу и он даст показания, что только на два дня приютил своего родственника, после чего тот ушел. О полковнике Лисове им не будет сказано ни слова. А второй схрон, 'невидимки' просто нашли в результате оперативно-розыскных мероприятий. Так же как и первый. Вот так вот... Ты еще учти, что доступ к пленным у американцев будет полный, но вот общение с 'невидимками' будет сильно ограничено. Они это поймут, так как люди террор-групп, как ни крути – представители спецслужб и во все времена эти самые спецслужбы крайне неохотно выдавали своих людей для допросов. Тем более иностранцам.
– Понятно... Ну, тогда все нормально получится. А сейчас у нас какая задача будет?
– Сейчас – Гусев ухмыльнулся и продолжил – сейчас обедать и возвращаться в расположение. То есть – наоборот: сначала в расположение, а потом обедать. Так как все переигралось, то когда именно прилетит Колычев – неизвестно. Поэтому сидите в палатке и постоянно будьте на связи. Если что изменится – я предупрежу.
Кивнув, я вдруг вспомнил волнующую нас с утра непонятность:
– Слушай, а куда все из лагеря умотали? И ночью что за колонны машин шли?
Гусев махнул рукой:
– Последняя проверка перед прилетом Наркома и посла. С северной части массива еще целая дивизия подошла, вот те части НКВД что здесь стояли и пришлые, сейчас повторно лес прочесывают. Километров на семь-восемь в округе.
– Зачем?
– Положено так. И чтобы не расслаблялись. Хотя, если говорить честно, я даже не знаю зачем именно. Тут опять Власик появился и это он всем командует.
– Что-то главный телохранитель свое 'тело' совсем забросил... Или сюда сам Верховный решил инкогнито приехать?
– Да ну, ты что? Уж я бы знал. Такие вещи просто так не делаются. А Власик похоже, просто обкатывает взаимодействие службы охраны и приданных ей спецчастей НКВД. Вдруг в будущем подобную ситуацию всерьез отрабатывать придется? И насколько мне известно, он вчера прилетел и сегодня уже улетает обратно, так что ни о каком приезде товарища Сталина и речи быть не может!
– Все может быть...
Я в сомнении покачал головой, но командир только насмешливо фыркнул и приказал:
– Так, ладно, вы свободны, а то мне еще надо проследить, как инструктаж Кимовских и Шмелевских ребят проходит – и уже уходя, добавил – Не разбредаться! И чтобы постоянно на связи!
Ну, на связи так на связи. Приняв приказ командира к сведению мы сначала поехали к нам и поели, потом поспали, потом сходили к озеру – искупались. После купания был ужин и отбой. И все это делали, находясь на связи – даже во сне, похрапывая и дрыгая ногами не слазили с этой связи и бдели, бдели дожидаясь начальственного звонка.
Конечно, это я так шучу. В натуре же, просто предупредили дежурного, чтобы в случае звонка он нас тут же нашел, а сами разбрелись заниматься своими делами. Например, после купания, пока щеглы занимались разглядыванием и переводом добытого на аэродроме журнала 'Лайф', делая упор на фигуристые женские фото, мы с дозревшим наконец Маратом, обдирали окрестные березы, собирая бересту для будущей наборной рукоятки его ножа. Целый ворох набрали и позже, долго сортировали, отметая портачные кусочки. А потом, уже глубокой ночью, перед тем как уснуть, я констатировал:
– Мда... народ, а ведь час 'икс' уже давно прошел! Но, вы слышите эту тишину? Значит, мы все правильно рассчитали и вороги обломились по-полной. Никого там, в лесу не осталось. Никого, кто мог бы атаковать аэродром!
Разбуженный моими словами Змей, пробурчал:
– Слышим, слышим. И если бы ты так не вопил, эта тишина была бы более полной! – и уже засыпая, невнятно, но с явной ехидцей добавил – а наш командир – тормоз. До него только сейчас дошло, что операция закончена...
– Сам ты – тормоз!
– Мужики, заткнитесь, а...
Кто это сказал я не понял, но предпочел заткнуться и поправив подушку под головой, уснуть.
А позвонили нам только назавтра. В районе четырнадцати часов полевой телефон зазуммерил и генерал-майор затребовал от своих людей опять прибыть на аэродром. Перешучиваясь насчет фальстарта, мы снова прикатили к штабу, но на этот раз судя по всему никаких накладок не ожидалось. Это стало понятно еще тогда, когда на первом КПП нашу машину остановили и пропустили дальше только связавшись с кем-то по телефону. И этих КПП было аж три штуки. В конце концов продравшись наконец через бдительных часовых, и остановившись возле штаба, я увидел в теньке, под навесом невиданную картину. Там отирался целый взвод амеров выряженных в свою парадную форму. То есть я так предположил, потому что на них помимо каких-то аксельбантов были напялены белые каски и белые же гетры поверх ботинок. А в той курилке где мы сидели вчера, находились советские бойцы. Тоже все прикинутые, в новеньких габардиновых гимнастерках и вооруженные недавно начавшими поступать в войска, самозарядными карабинами Симонова.
Змей, увидев СКС, затрепетал крылышками, и хотел уже было рвануть разглядеть новинку поближе, но был остановлен вовремя появившимся Гусевым. Серега, оглядев нас орлиным взором, приказал построится и придирчиво оглядев каждого, выдал последние данные:
– Через час сюда прибывает самолет с генерал-полковником Колычевым и послом США в СССР – Гарриманом. Вы, вперед не лезете, а находитесь в группе встречающих. Наркому на шею не бросаться и
