Теперь ты удовлетворен?
— Нет! — Он резко дернул ее за руку. Неожиданно другой рукой он обнял ее за шею, и она вновь услышала его тихий вкрадчивый голос:
-: Нет, леди, я не удовлетворен. Я совершенно не удовлетворен!
Сердце Джесси бешено стучало, но теперь уже не от злости. Он просто старается заставить ее как можно скорее забыть Стефана. Но не поймает ее в ловушку!
Диллон слегка наклонился к ней. Его глаза блестели, он весь горел. Каковы бы ни были мотивы, но охватившая его страсть была самой настоящей. Но будь она проклята, если согласится.
— Ты не посмеешь, — холодно проговорила она. Это было обыкновенной бравадой, но Диллон отодвинулся. Хотя и не больше чем на дюйм. — Я никогда не поцелую человека, который мог так меня оскорбить.
— Разве хоть что-нибудь из того, что я сказал, не соответствует истине? В его голосе звучал вызов. Он был не намерен отступать.
— У тебя слишком упрощенная точка зрения на это происшествие.
— На происшествие?! — Негодуя, он отодвинулся от нее. — Ты совращаешь жениха свой сестры и называешь это происшествием?! А потом, спустя десять лет, заявляешься к нему снова, даже не удосужившись предварительно выяснить, женат он или нет? Должно быть, ты очень уверена в себе, Джессика Кардер. — Он притягивал ее все ближе и ближе, и теперь ее лицо было всего лишь в нескольких дюймах от него. — Ты очень уверена в себе!
Джесси не могла произнести ни слова и больше не находила сил сопротивляться. Она уже с нетерпением ждала второго в жизни поцелуя. До него оставались считанные секунды.
— Теперь тебе нечего сказать? Не будет ни пощечины, ни обидных слов? А может, Джесси, ну только допустим, я нравлюсь тебе так же, как и ты мне?
— Может быть.
С большим трудом, но, кажется, она все же выбралась из той ямы, которую он для нее выкопал. Она снова в машине, на самой середине улицы на окраине незнакомого городка и любезничает с мужчиной, которого только что встретила. Определенно, у нее не все дома.
Сердце громко стучало, голова кружилась. Стараясь хоть немного прийти в себя, она прижала ладони к груди и глубоко вздохнула.
— Кажется, у меня пропал аппетит. Почему бы тебе не отвезти меня в отель или не высадить на ближайшей стоянке такси.
— Джесси! — выкрикнул он, хотя явно не хотел быть грубым. Его руки обвились вокруг нее. — Нет?
— Нет!
Он держал ее в объятиях, и ее воля была полностью парализована. Сейчас она боролась скорее с собой, нежели с ним. Стремясь показать, что полностью владеет собой, она заговорила:
— Послушайте, мистер! Если вы собрались заняться со мной любовью прямо здесь и прямо сейчас, то думаю, вам придется унять свое желание. И сделать это как можно скорее.
Он осторожно коснулся пальцами ее губ.
— Целый год я наблюдал, как Стефан пытается забыть тебя, — мягко сказал Диллон, — целый год я пытался понять, почему он сходит по тебе с ума.
— И это все, что ты хочешь?! Понять, что во мне нашел Стефан?!
От этой мысли она похолодела.
— Нет! — нетерпеливо перебил ее он. А потом медленно добавил:
— Да.
Он опустил руку и прижал Джесси к себе.
— Наверное, я тоже схожу с ума, но теперь хочу уже не этого.
— Тебе не кажется, что все происходит слишком быстро?
Она отвернулась и посмотрела на улицу, на мир, отделенный от них автомобильным стеклом.
Диллон улыбнулся и неохотно согласился с ней:
— Да, пожалуй, я немного поторопился. А ты?
На сей раз она, кажется, выкрутилась. Джесси почувствовала голод:
— Может быть, мы все-таки где-нибудь перекусим и будем считать, что последних нескольких минут не было?
— Это не просто, но я попробую. — Он повернулся и завел двигатель. Вообще-то я не позволяю себе такого. Сегодня, похоже, день извинений.
— Зато его нельзя назвать скучным.
Она глубоко вздохнула, стараясь унять биение сердца.
— Да, черт возьми. Так куда поедем? Собираясь пристегнуть ремень безопасности, он вдруг заметил коричневые пятна на своей рубашке.
— Почему мне никто не сказал, что у меня на рубашке кровь?!
— Это кровь?! — У нее внутри похолодело.
— Да. — На его лице появилась улыбка, а затем он рассмеялся. — Родов без крови не бывает. Ты не могла бы подать мне чистую рубашку? Она на заднем сиденье.
Джесси обернулась и увидела аккуратно сложенную черную рубашку, точно такую же, как на нем. Протиснувшись между высокими спинками сидений, она взяла ее и повернулась к Диллону. Он через голову стягивал с себя испачканную. Под бронзовой кожей играли сильные мускулы. Он взял чистую рубашку и одарил Джесси улыбкой.
— Благодарю.
Процесс повторился в обратном порядке. Пригладив взлохмаченные волосы, он как следует устроился на сиденье, и машина снова тронулась.
— Где бы тебе хотелось поесть?
Сотни раз Джесси позировала вместе с красивыми полуодетыми мужчинами, но никогда в их присутствии ее сердце не начинало биться хоть чуть-чуть быстрее. Повернувшись к окну, она подставила пылающее лицо прохладному ветерку.
— Ты будешь есть что-нибудь нормальное или предпочитаешь современную дрянь? — спросил Диллон, не отрывая взгляда от дороги.
— Современную дрянь? — Джесси развернулась на сто восемьдесят градусов. А что такое 'современная дрянь'?
— Ну, всякие салаты, фрукты, йогурты.
— Ты имеешь в виду здоровую пищу? А что любишь ты?
— По крайней мере, не это.
— По твоей классификации я ем в основном современную дрянь. Правда, иногда позволяю себе хорошо приготовленную рыбу.
Диллон хмыкнул, и Джесси засмеялась:
— А что же все-таки ешь ты?
— Здесь Техас, мэм. Я ем жареное мясо с перцем и бифштексы. В большом количестве.
— И не боишься, что твои сосуды закупорятся?
— Я знаю прекрасный способ расширять сосуды.
— Значит, тебе удается поддерживать прекрасную форму, так питаясь?
Джесси поняла, что совершила ошибку. На лице Диллона появилась едва заметная улыбка.
— Да? Я не думал, что ты смотрела.
— Ну, совершенно случайно.
— Знаешь, ты не такая, какой я тебя представлял.
— Не такая? — спросила она, желая отвлечь его от опасной темы, которую он, видимо, собрался развивать. — Ты говоришь о внешности?
— Нет. Я всегда прекрасно знал, как ты выглядишь.
— Да? Откуда же?
— Джессика, ведь ты — фотомодель. Твои фотографии повсюду.
