– Здравствуй, моя любимая! Ты плохо себя чувствуешь, да? Она действительно горячая. – Щечки девочки были ярко-розовыми, тогда как остальная часть личика – неестественно бледной. Глазки, обычно ясные, сейчас были тусклыми. Рэйчел погладила мягкие, светлые волосики девочки, а та прислонилась к ее плечу и захныкала.
– Я заехала в аптеку и купила градусник. Давай измерим ей температуру.
Увидев, как побледнел Ник, она постаралась успокоить его:
– Мы поставим градусник под мышку. Ник облегченно вздохнул и взял ее сумку. Встряхнув градусник, Рэйчел осторожно расстегнула розово-белую пижамку и поставила градусник под мышку Дженни.
– Все не так уж страшно, как я думал, – заметил Ник.
– Когда Дженни почувствовала себя плохо?
– После того, как мы подвезли тебя к дому и ты ушла, она стала нервничать. Сначала я подумал, что она расстроилась, потому что нет тебя. Ты ведь знаешь, как она не любит, когда ты уходишь. Но ей становилось все хуже. Она не ела, не пила и постоянно трогала ушки. Даже не захотела купаться.
Рэйчел осторожно вынула градусник и ахнула:
– Сорок один!
– Это ведь очень высокая температура?
– Слишком высокая, – согласилась Рэйчел. – Но у маленьких детей так бывает.
– Я, пожалуй, позвоню снова медсестре. – После короткого разговора он повернулся к Рэйчел. – Она говорит, что мы должны дать детское жаропонижающее.
– Я уже купила. Оно в сумке.
– У тебя всегда все готово на любой случай? – удивился Ник, качая головой.
– Что еще посоветовала медсестра?
– Мы должны привезти Дженни к доктору в девять часов утра.
– Доктор принимает даже по воскресеньям? – Рэйчел удивленно подняла брови.
– Только один час, – кивнул Ник.
– Прекрасно! Слава Богу, не надо ждать до понедельника.
– Медсестра сказала, чтобы мы наблюдали за Дженни всю ночь. И если температура поднимется выше, то надо будет положить ее в ванну с тепловатой водой.
Мы. Это слово словно повисло в воздухе. То, что Ник так естественно включает ее в свои планы по уходу за Дженни, вызвало в ее душе приятные чувства. Он тоже, кажется, заметил, что его слова тронули ее. Сунув руки в карманы, он отвел глаза в сторону.
– Я не хотел просить тебя остаться на ночь. Рэйчел прижала Дженни к груди.
– Я останусь. На всякий случай я захватила кое-какие вещи.
Она заметила, как в его глазах мелькнуло облегчение.
– Прекрасно. Дженни сразу станет лучше, если ты останешься. И мне это тоже будет приятно.
Рэйчел взглянула на будильник, стоявший на тумбочке около кровати. Три часа ночи. Она договорилась с Ником следить за Дженни каждые два часа и для этого завела будильник, но он ей не понадобился. Уже одного того, что она сейчас в одном доме с Ником, достаточно, чтобы лишить ее сна.
Откинув покрывало, она надела тонкий хлопчатобумажный халат и тихо прошла через холл в детскую, где увидела Ника, который стоял у детской кроватки, одетый только в пижамные брюки. Скрестив руки, она прижала их к груди. Вспомнилось, как в прошлый раз они вот так же, в одних ночных одеждах, встретились на кухне, когда им обоим не спалось.
– Я… не ожидала встретить тебя. Как она?
– Не знаю. Мне кажется, у нее жар. Она дышит часто и неглубоко.
Рэйчел наклонилась и потрогала лобик девочки.
– Ты прав. Я поставлю ей градусник.
Вернувшись в детскую, она увидела, что Ник сидит в кресле-качалке и держит девочку на руках, прижав к своей обнаженной груди.
– Она плохо выглядит, – озабоченно сказал Ник. – Она вялая, а глазки тусклые.
– Высокая температура всегда так влияет на маленьких детей, – попыталась успокоить его Рэйчел.
Она осторожно поставила девочке градусник под мышку.
– Ей надо дать еще жаропонижающее. Я пойду принесу его, а ты пока присмотри за градусником.
Дав больной девочке лекарство, она посмотрела на градусник, и ее сердце опустилось.
– Почти сорок два.
Глаза Ника потемнели, и он почувствовал нервную дрожь во всем теле.
– Давай положим ее в ванну.
– Она такая вялая, как тряпичная кукла, встревоженно сказала Рэйчел, когда они вдвоем раздевали девочку.
