аппарат будет разрушен почти до основания. Но во времена Пятакова объем отчетности доходил до устрашающих размеров. Нередко отчеты трестов занимали тысячи страниц и выполнялись в нескольких томах. Одно только составление их обходилось в миллионы рублей.
В снабжении было еще хуже. В то время большую часть
нужного промышленного сырья заготавливали и обрабатывали мелкие и средние предприятия, коих насчитывались ты-
сячи, объединенные в десятки трестов. Сельскохозяйственное сырье заготавливалось по линии сельской кооперации,
которая тоже имела огромный и разветвленный аппарат.
Плюс еще были центральные органы: главки, управления, которые занимались контролем и планированием. Для того, чтобы получить нужное сырье или материалы, предприятие должно было составить десятки заявок и пройти десятки согласований. Например, план треста союзного значения должен был пройти восемь согласующих инстанций. А план треста республиканского значения - 16 инстанций. Легко себе
представить, какая бюрократия сопровождала хозяйственную работу.
И вот 20 июля на Пленуме спор зашел о хозяйстве. Пятаков выступил с резкой речью, в которой обвинял сторонников Сталина, в том числе и Дзержинского, в развале хозяйства, в бюрократическом перерождении и чуть ли не в предательстве революции путем извращения хозяйственной политики.
Это выступление Пятакова вызвало бурное возмущение
Дзержинского, необычное даже для его темпераментного характера. Он оборвал речь Пятакова, и закричал, показывая пальцем в его сторону: «Вы являетесь самым крупным дезорганизатором промышленности!»
Дзержинский разразился в ответ на пятаковские обвинения бурной и взволнованной речью. Он обрушился на Пятакова, на проводимую им политику, припомнил его собственные бюрократические замашки и историю со знаменитым приказом о повышении цен и бесконечные нападки на беспартийных специалистов ВСНХ:
«Я прихожу прямо в ужас от нашей системы управления, этой неслыханной возни со всевозможными согласованиями и неслыханным бюрократизмом» [8. С. 168-169].
Через три часа после окончания заседания Пленума ЦК 20 июля 1926 года Дзержинский умер.
Обычно его представляют в роли Председателя ВЧК-
ГПУ. Значительная часть литературы о Дзержинском так
или иначе посвящена его деятельности на ниве борьбы с внутренними врагами революции. В книге «Неизвестный
Дзержинский», вышедшей в 1995 году, в первой части рассказывается о его дореволюционной деятельности, а во
второй - о его работе в ВЧК, конечно, с очень подробным освещением расстрелов и расправ чекистов. Мысль
проста: «неизвестный Дзержинский» - это и есть кровавый палач ВЧК. О его хозяйственной деятельности не было ни слова.
Хотя если и писать книгу с таким названием, то она должна рассказывать именно о хозяйственной работе Дзержинского. Это и есть самая малоизвестная сторона его жизни.
Если бы не работы С. С. Хромова, так и не знали бы, что без
Дзержинского индустриализация, возможно, и не состоялась бы1.
За полтора года работы на посту Председателя ВСНХ Дзержинский сделал очень большой вклад в развитие советской промышленности. Я бы сказал, что вклад этот был решающим в деле дальнейшего развития. В годы индустриализации кем-то из индустриал изаторов был пущен в ход меткий афоризм о том, что старые заводы строили новые. Так оно,
в общем, и было. Значительная часть оборудования и металлоконструкций для новых заводов изготовлялась на старых,
давно работающих. От их работы зависели сроки строительства и сроки пуска новостроек в эксплуатацию. На старые заводы жали изо всех сил, чтобы ускорить пуск новостроек.
Так вот, заслуга Дзержинского состоит в том, что он привел имеющееся в наличии в 1925-1926 годах производство
в более или менее работоспособное состояние. Когда он пришел на пост Председателя ВСНХ, в СССР
выплавлялось 1 млн 550 тысяч тонн чугуна, 1 млн 623 тысячи тонн стали и производилось 1 млн 396 тысяч тонн проката.
В конце 1925/26 года, сразу после смерти Дзержинского,
выплавка и производство составили: чугун - 2 млн 202 тысячи тонн, сталь - 2 млн 910 тысяч тонн, прокат - 2 млн 259 тысяч тонн. Рост по чугуну составил 70,4%, по стали - 55,8%, по прокату -61,8%.
1 Если бы при этом не был бы одновремнно кровавым и убежденным палачом! Как было бы замечательно! -
В 1924 году работало 45 доменных и 115 мартеновских печей. В 1926 году Дзержинский оставил после себя 53 работающих домны и 149 работающих мартеновских печей. При нем были расконсервированы и пущены: Енакиевский,
Донецко-Юрьевский им. Ворошилова и Константиновский металлургические заводы на юге и пять металлургических заводов на Урале. Кроме металлургических заводов, было расконсервировано и пушено еще 400 других предприятий различных отраслей. Загрузка заводов составила 101% от уровня
1913 года.
СССР в 1926 году вышел на 7-е место по выплавке чугуна и на 6-е место по выплавке стали, сосредоточив в своих руках
3,2% мировой выплавки стали.
При Дзержинском началось первое строительство. Были заложены: металлургический завод в Керчи, заводы сельскохозяйственного машиностроения в Ростове и Златоусте, метизный завод в Саратове [47. С. 317-325].
Это и есть то наследство, которое оставил после себя Дзержинский в советской металлопромышленности: работающие предприятия, работающие печи, новостройки и большой задел на будущее в виде планов восстановления основного капитала. Без этого задела осуществление индустриализации было бы трудноосуществимым.
Сталину, даже после потери Дзержинского, удалось
одержать победу над троцкистами. Против них выступило большинство ЦК с резкими и нелицеприятными возражениями.
Выступление большинства в ЦК против оппозиции подействовало на Троцкого. Он признал свои «Уроки Октября» ошибочными и покаялся в своим выступлении против партии. Члены Центрального Комитета осудили выступления
оппозиционеров и перешли к карательным мерам. Теперь
уже Троцкий не был неприкосновенной фигурой. На этом
Пленуме он был выведен из ЦК. Каменев и Зиновьев выведены из Политбюро, но пока были оставлены в ЦК, с условием обязательного покаяния в своих ошибках. Пленум ЦК решил вывести из ЦК и исключить из партии в случае еще одного выступления против позиции большинства.
Однако, несмотря на еще одно поражение, оппозиционеры не сдались и продолжали в течение лета и осени 1926 года вести свою агитацию в парторганизациях. Троцкий так пишет об этом времени:
«Борьба в течение 1926 года разворачивалась все острее. К осени оппозиция сделала открытую вылазку на собраниях
партийных ячеек. Аппарат дал бешеный отпор, идейная борьба заменилась административной механикой: телефонными вызовами партийной бюрократии на собрания рабочих
ячеек, бешеным скоплением автомобилей, ревом гудков,
хорошо организованным свистом и ревом при появлении оппозиционеров на трибуне. Правящая фракция давила механической концентрацией своих сил, угрозой раскола. Прежде чем партийная масса
