Зоосфера:
Семейный отдых на Фолклендах
Начало пляжного сезона для южных морских слонов приходится на конец июля – начало августа, с наступлением антарктической весны. Первыми на берега островов юго-западной Атлантики прибывают отцы семейств – огромные секачи, которые сразу начинают приватизацию участков. «Мужские» споры решаются исключительно с позиции силы и крепости клыков до победного конца. Такая битва вполне объяснима. Ведь они обязаны обеспечить жилплощадью всех самок своего многочисленного «гарема», который появится здесь спустя две недели – как страсти улягутся.
Открывая жителей океана, человек не слишком утруждал свою фантазию: многие морские животные стали по его милости «тезками» сухопутных. Особенно повезло на такие названия ластоногим: морские котики, зайцы, львы… Трудно понять, какое сходство между ними узрели безвестные авторы этих имен. И только в одном случае таких сомнений не возникает.
При первом же взгляде на морского слона – особенно на самца – причины, а их ровно две, по которым так назвали этого тюленя, очевидны. Во-первых, это огромные размеры и, во-вторых, характерный кожистый вырост на верхней стороне морды, способный при возбуждении его обладателя раздуваться вдвое и напоминать тем самым хобот. Впрочем, в отличие от сухопутного слона у тюленя этот орган не пригоден ни для какой работы, кроме разве что участия в воспроизведении громких звуков. На самом же деле он служит только знаком отличия зрелого самца и индикатором его эмоционального состояния. Украшение довольно оригинальное, но не уникальное: столь же заметный вырост есть и у его близкого родича – тюленя-хохлача.
А вот размеры морского слона в некотором смысле впечатляют: особо крупные самцы достигают 6 с лишним метров в длину (по сохранившимся свидетельствам зверобоев, в былые времена попадались и семиметровые гиганты) и 3,5 тонны веса. Объемы таких гигантов среди тюленей очерчивают собой своеобразный предел, превышение которого уже не дает возможности передвигаться по суше. Большие размеры могут позволить себе только звери, никогда не выходящие на земную твердь. Так живут киты и сирены, хотя морской слон превосходит размерами всех ныне живущих сирен и чуть ли не половину видов китообразных.
Этому огромному тюленю и в самом деле осталось совсем немного, чтобы окончательно проститься с сушей. В середине 90-х годов биологи из Кембриджского университета укрепили на спинах дюжины южных морских слонов (этих тюленей традиционно делят на два вида, очень сходных по облику и образу жизни, но обитающих в разных полушариях) портативные передатчики. Поступавшие с них данные позволили установить, что южные морские слоны по нескольку месяцев проводят в открытых морях антарктического шельфа, не выходя на сушу и даже на поверхности задерживаясь не дольше, чем необходимо для пополнения запаса кислорода. При этом они непрерывно кочуют, порой на тысячи километров, покрывая по сотне верст за сутки. Люди и раньше подозревали, что морской слон проводит в море около половины жизни. Теперь же это предположение относительно южного слона доказано точно, а главное – выяснены места, где он нагуливает жир.
Жир – предмет еще одного его рекорда. Солидный слой сала есть у всех морских зверей, без него в море просто нечего делать. Но у морских слонов жировая ткань на пике откормленности составляет около трети общего веса. Такая прослойка надежно защищает своего обладателя от переохлаждения, но создает угрозу перегрева. Однако природа решила для слона и эту задачу, разместив на каждом боку по три своеобразных радиатора – участка с очень тонким жировым слоем и густой сетью кровеносных сосудов. Здесь температура поверхности кожи почти равна температуре тела животного, в то время как прочие участки шкуры на 10—15 градусов холоднее. Но если надобность в сбросе лишнего тепла отпадает, приток крови к отдушинам тут же сокращается, и их температура почти выравнивается с температурой других участков тела.
В самом начале антарктической весны южные морские слоны приходят на свои лежбища, чтобы родить детенышей и зачать новых – это единственное, что связывает их с сушей. Местом для лежбищ служат чуть ли не все земли Субантарктики: Фолкленды, Кергелен, Южная Георгия, Южные Оркнейские и Южные Шетландские острова, Огненная Земля, южные побережья Аргентины и Чили. Морские слонята появляются на свет в течение всех весенних месяцев, но основная масса рождается в конце сентября – начале октября. Сразу после родов самцы включают освободившихся самок в «гаремы», обеспечивая им приплод следующего года. При этом они отчаянно дерутся между собой, высоко вздымая переднюю часть тела, с громким ревом раздувая «хобот», нанося друг другу страшные удары клыками, которые растут в течение всей жизни. У наиболее задиристых хобот бывает разорван буквально на ленты, а шкура исполосована рубцами от шрамов.
Обычно сонные и вальяжные на суше, в дни свадеб и поединков секачи вдруг обретают удивительную подвижность, совершают невероятные для столь массивных животных пируэты, иногда почти отрываясь от земли или сгибаясь в кольцо и касаясь мордой задних ласт. Правда, практиковаться в акробатике и боевых искусствах они все же больше любят в прибрежных волнах, где вода берет на себя хотя бы часть неподъемного веса тела. На участие в турнирах и выполнение супружеского долга – иногда в «гареме» бывает до 100 самок – уходит огромное количество энергии. Такой интенсивный образ жизни приводит к тому, что через 1—2 года секачи погибают, и главой семейства становится более молодой.
Много сил тратят и самки, кормящие своих увесистых 30- килограммовых при рождении младенцев молоком. Молоко слоних очень калорийно, оно содержит около 80% жира, и потому за первый месяц жизни детеныши десятикратно увеличивают свой вес. Мамаши же все это время ничего не едят, существуя только за счет нагулянного зимнего запаса. На голодной диете находятся и слонята после того, как через 30 дней покидают матерей и еще несколько недель лежат на берегу отдельно от взрослых, не сходя в воду. Так что жир нужен морскому слону не только для терморегуляции.
Первыми заканчивают пляжный сезон именно детеныши. Проведя без взрослых месяц-другой и сменив за это время черную младенческую шубку на серебристо-серый прикид подростка, они покидают лежбища и самостоятельно плывут в районы зимовки. Никто не может сказать, как они узнают, куда нужно плыть и какие морепродукты можно есть.
Тем временем у их родителей заканчивается семейная жизнь: «гаремные» лежки распадаются, отощавшие самки подкармливаются в прибрежных водах, а затем снова выбираются на берег, но уже отдельно от самцов. У них осталось еще одно важное дело, которое нужно сделать до ухода в океан: они линяют.
Ради линьки на берег выходят и подростки, до ноября державшиеся в море. Их появление вызывает явное недовольство со стороны взрослых, они гонят их в глубь неприютной суши, и им приходится устраиваться в 100– 200 метрах от уреза воды, уже не на пляже, а на прибрежных лугах и торфяниках, часто по берегам ручьев. В это время все морские слоны, даже самцы, еще недавно столь темпераментные, в основном спят, не обращая внимания на бывших соперников, лишь изредка просыпаясь, чтобы нагрести себе на спину порцию мокрой гальки.
«Мертвое царство» оживает с окончанием линьки. Уходят подростки, уходят самки. Последними покидают лежбища взрослые самцы.
Но с наступлением нового курортного сезона они вновь вернутся на старое и обжитое место, хотя могут обосноваться и в любом другом секторе Антарктики: недавние генетические исследования британских ученых показали, что разные популяции южных морских слонов очень активно обмениваются генами, и главную роль в этом играют скитальцы-самцы. Например, один из них, ныне живущий на Фолклендах и прозванный Блобом, оказался уроженцем острова Макквари, лежащего у противоположного берега Антарктиды. Будучи по сути одиночкой, он проделал путь в 8 тысяч километров и при этом умудрился добиться расположения самок из чужих «гаремов» и стать отцом 19 слонят.
В период «водной» жизни самцы и самки не интересуют друг друга и ведут раздельный образ обитания. Они врозь совершают дальние путешествия к кормным местам, восстанавливая утраченный запас жира. Однако через 250 дней семья вновь воссоединится.
