— Да?
— Можно, я тебе напишу? В Англию. Скажи адрес.
— Зачем?
— Просто так. Перешлю тебе свой, будем переписываться. На свадьбу с пупсиком пришлю тебе шкуру льва-людоеда. Нарядишься в нее и будешь гонять любимого по всей спальне…
— Прекрати. А адрес простой. Храм Марии Магдалины. Приют святой Магдалены. Сьюзан Йорк. Лондон. Англия.
— Хм. Действительно. Ты какая-то мрачная.
— Я нормальная. Настроение плохое.
— Тогда пошли играть в кольца.
— Ты что? Только старушки играют в кольца.
— Мы будем первыми молодыми игроками. Усложним правила. Будем набрасывать кольца с завязанными глазами по звуку.
— Как это?
— Научу. Пошли?
И она опять бестрепетно вложила свои пальчики в широкую жесткую ладонь хулигана и пошла с Майклом Беннетом играть в кольца. Они играли до темноты и собрали вокруг себя целую толпу болельщиков, и Майкл выиграл с разгромным счетом, но Сью не расстроилась, потому что была восхищена его меткостью, а еще потом они пили шампанское на верхней палубе и молчали. Сью думала, что ей ужасно жаль расставаться со смуглым хулиганом, а Майкл… О чем думал Майкл, неизвестно, но мысли эти были мрачны и тяжелы, потому что прояснялось его лицо только при взгляде на Сьюзан.
Они расстались перед ужином, и Майкл пообещал, что обязательно попрощается с ней завтра.
За ужином Джулиан выглядел сердитым и обиженным, но Сью не испытала ни малейшего желания его утешить. Она задумчиво ковыряла утиную грудку и думала о своем. Сэр Эгберт с беспокойством посматривал на нее и все пинал под столом ногу Вивиан, пока старший помощник не попросил вполголоса, чтобы сэр Эгберт прекратил его мучить. Старый лорд возмущенно воззрился на него, потом хихикнул и принялся развлекать дам разговорами. Вивиан смеялась. Сью улыбалась, но сэр Эгберт видел, что она делает это через силу.
Неожиданно Джулиан сменил тему.
— Надеюсь, мой вопрос не будет слишком бестактным, сэр Эгберт. Что же случилось с молодым Ланкастером? Леди Уимзи хорошо собирает новости, но плохо их пересказывает.
Сэр Эгберт до такой степени обалдел от наглости собственного секретаря, что на некоторое время потерял дар речи, а старший помощник подался вперед и с поистине очаровательным для такого крупного мужчины смущением попросил Вивиан:
— Леди Милтон, это ужасная бестактность, но… в самом деле, не могли бы вы хоть немного рассказать нам? Мне выпала честь начинать службу под началом старого герцога Ланкастера, и я очень уважаю этого человека. Что натворил его сын? Вы ведь хорошо знаете эту семью.
Вивиан несколько обеспокоенно взглянула на сэра Эгберта, но тот все еще пребывал в ступоре, поэтому молодая женщина вздохнула и негромко начала свой рассказ.
— У герцога Ланкастера трое сыновей. Младший всегда отличался необузданным нравом и любовью к авантюрам. Поскольку английские законы ставят младших сыновей довольно далеко в порядке наследования, то молодой человек не имел никаких оснований сидеть в родовом замке и наслаждаться жизнью. Он покинул дом в семнадцать лет и с тех пор перепробовал едва ли не все профессии на свете. Сэр Эгберт обрел голос.
— Ну и молодец, хочу я сказать! Зато теперь корона герцога ему нужна, как рыбке зонтик. Он твердо стоит на ногах и способен сам прокормить себя. Многие ли современные юноши могут этим похвастаться? Посмотрите на мистера Фоулса. Если его уволить, он умрет от голода через три дня.
Сью сердито посмотрела на сэра Эгберта.
— Вы все время обижаете Джулиана, но на самом деле привязаны к нему!
— Да, дитя, ты права. Так монах привязан к своим обетам, хуже того, к епитимье. Он бичует себя, чтобы не забывать муки Христовы, так же и я. Держу на службе Джулиана, чтобы… Умолкаю. Леди Милтон, простите меня.
— Ничего, сэр Эгберт. Я бы предпочла вообще ничего не рассказывать, но здесь все свои, а в вашей порядочности я уверена.
Так вот, молодой баронет почти не появлялся в замке. Он учился, хотя и не окончил курс, был спортсменом, солдатом, проводником в тропиках, испытывал новые модели автомобилей, нырял с аквалангом, ходил в горы — одним словом, успел столько, сколько и не снилось нам всем, вместе взятым. Герцог всегда любил его особенной, болезненной любовью-ревностью, ведь герцогиня умерла последними родами.
Однажды, не так давно, разошелся слух, что молодой Ланкастер связался с дурной компанией. Представить такое было не трудно, учитывая авантюризм его натуры, хотя те, кто хорошо его знает, уверены, что бесчестных поступков он не совершал. Так или иначе, но молодому Ланкастеру предъявили обвинение в изнасиловании несовершеннолетней. Девушка подала заявление в полицию, за ним пришли, но юноша убежал. Это было его главной ошибкой. После этого все сомнения в его виновности отпали, его стали искать, но так и не нашли. Вот, собственно, и вся предыстория. Старый герцог страшно переживал это все, заболел, сейчас почти не встает, а этот поросенок даже не пришлет ему краткой весточки. Хорошо хоть, что теперь он полностью оправдан.
Сью прерывисто вздохнула.
— Как должно быть обидно, когда тебя обвиняют несправедливо. А почему та девушка обвинила его?
Вивиан слабо улыбнулась.
— Деньги. Титул. Положение в обществе. Снобизм, вывернутый наизнанку, остается снобизмом. Люди идут даже на подлость, лишь бы добиться своего.
Сью вспыхнула, встала и торопливо вышла. Вивиан обеспокоенно замолкла и хотела пойти за ней, но сэр Эгберт грустно покачал головой.
— Не надо, дорогая. Она просто вспомнила, а вы не совсем ловко упомянули… Пройдет.
Сью кусала губы, стоя у борта. Знать бы, чем обернется ее мечта о сказке!
Нет, разумеется, Вивиан так не думает, и сэр Эгберт тоже. Но как же мерзко знать, что из-за таких людей, как та девица, перестают доверять друг другу, начинают говорить «Те, из Вест-Энда» или «Эти аристократы!»…
Господи, как будто в кино. На дворе конец тысячелетия, люди летают в космос и синтезируют белок, а мы все еще меряемся знатностью происхождения.
Хватит с нее светской жизни, хватит коктейлей и безделья. Как там говорила Вивиан? До Африки можно добраться самолетом? Значит, и из Африки можно выбраться самолетом. В Кейптауне они простоят три дня, за это время она закажет билет и отправится домой, в Англию, к маме Отти, к сестре Фелиции и сестре Долоросе, к Хоресу-ворчуну, к девчонкам, туда, где не врут, не притворяются, где любят и ненавидят искренне, глядя прямо в глаза, где люди равны.
Джулиан вернется в Англию и приедет к ней. Мама Отти посмотрит на него своим рентгеновским оком и благословит их, они будут жить вместе, и Джулиан сможет оставить работу секретаря. Будет учителем, что ж, не сможет, что ли? Майкл будет ей писать…
Внезапно ей почти до слез стало жалко расставаться с Майклом Беннетом. Хорошо, что он пообещал проститься.
Всю ночь ей снился белоснежный корабль, а она сама сидела на крошечном необитаемом острове, мимо которого проплывал этот корабль, и сразу два принца — златокудрый и кареглазый. Златокудрый печально махал ей платком с кормы корабля, а кареглазый кинулся в воду и поплыл, поплыл к острову, но в этот момент поднялась огромная волна и захлестнула пловца… Сью плакала во сне, но проснуться не могла.
Наутро ее разбудил Джулиан. Он интеллигентно постучал согнутым пальчиком в дверь каюты, а когда Сью возникла на пороге в одной футболке, лохматая и румяная со сна, деликатно отвернулся.
