на публику.
— Вы уж меня простите, но жить под чужим именем — не по мне, — с извиняющейся улыбкой отказалась Таисия.
— Тогда переходи в нашу фирму, — предложила Тамара.
— Я бы с удовольствием, — заулыбалась Тая, — но не умею расследовать преступления.
— Научишься, — заверила «самаритянка». — Мы тоже ничего не умели.
— Эдик, а одна из «самаритянок» на эту роль не сгодится? — решила подурачиться Алла. — Я, к сожалению, не подхожу — слишком толстая и высокая, а остальные наши девицы как на подбор, тростиночки, запросто влезут в хламиду Астраловой. И лицо сделают одухотворенное, и свечку в храме поставят.
— Если кто-то из твоих подруг согласится, я буду рад, — просиял издатель. — Они дамы интеллигентные, умеют держаться, любая справится.
— Девки, решайте быстрее, пока он не передумал! — обратилась к «самаритянкам» верная боевая подруга. — Денег огребете немерено, Эдька парень щедрый.
— А по очереди нельзя? — смеясь, поддержала ее Люся.
— Ты, Люлю, не лезь где не спрашивают! — мнимо сердито одернула ее Алла. — Во-первых, росточком не вышла, во-вторых, Астралова — существо неземное, возвышенное, а ты будешь хихикать не переставая и не впишешься в образ.
— Я бы смогла, — вызвалась Ирина.
— Нет, Ирэн, ты не годишься, — отмела ее кандидатуру любительница розыгрышей. — Спору нет, ты хорошая актриса, но у тебя сисятник слишком большой, а Астралова дама плоская по причине вечной девственности. Еще доброволицы есть?
— Могу я попробовать… — не очень уверенно произнесла Лена.
— Ленок, разве тебе надоело у Николаши? Ты же вроде была довольна и работой, и окладом жалованья.
— Мне в «Геракле» нравится, но я хотела выручить Эдика…
— Молчи! — перебила ее Алла. — А то сейчас Танька тебе глаза выцарапает. Гляди, как пронзает гневным взглядом! Только сцены ревности нам не хватало!
Доверчивая Лена с извиняющейся улыбкой повернула голову и встретила смеющийся взгляд жены издателя.
— Танька, — обратилась к ней неугомонная тамада, — а почему бы тебе самой не обрядиться в хламиду и диковинный головной убор, скрывающий лицо, и не изобразить Астралову? Подсоби хазбенду-то, бизнес ведь семейный.
— Мне пятьдесят шесть, и год назад я законно вышла на пенсию, — все еще смеясь, отказалась Татьяна. — Теперь работаю бабушкой.
— Ну надо же! Столько отличных баб и никто не хочет сшибить деньжат. Ну, девицы, решайтесь по- быстрому, а то придется Толяна наряжать в хламидомонаду Астраловой.
— Еще че! — Верный оруженосец, начисто лишенный чувства юмора, принял все за чистую монету, оскорбился до глубины души и обиженно отвернулся.
— И в самом деле, ты не подойдешь, — тут же дала задний ход верная боевая подруга и пояснила нарочито серьезным тоном:
— Трехдневную щетину можно спрятать под густой вуалью, а вот два метра роста никуда не денешь.
— А можно работать не постоянно? — спросила Аня. — Как я понимаю, интервью, презентации и посещение церкви случаются не каждый день.
— А что? Это мысль! — воодушевилась Алла. — Эдик, тебя устраивает такой вариант? Платить будешь сдельно — в зависимости от астрало-часов, то бишь сколько «самаритянка» пребывает в образе звездной писательницы. Сэкономишь, приятель.
— Я согласен, — поддержал игру тот.
— Тогда по рукам, — хлопнула в ладоши верная боевая подруга. — А с тебя, господин издатель, причитаются комиссионные, поскольку фирма «Самаритянин» берет мзду за трудоустройство.
Эдуард Леонидович, смеясь, полез за бумажником, но она жестом остановила его:
— Нет, это относится к сфере официальной деятельности нашей конторы, так что гонорар за посреднические услуги переведешь безналом. Мотя, дай ему номер расчетного счета. Глянь, как я вам подсобила, а, ребята? Хоть пока считаюсь нетрудоспособной, но посильно приношу пользу. «Самаритянину» еще не приходилось трудоустраивать на должность знаменитой писательницы, но ничего, главное — начать, а потом освоим и этот бизнес. Эдик, сделай нам рекламу среди коллег по ремеслу, пусть и другие издатели к нам обращаются, а мы им будем поставлять кандидаток на исполнение роли звездных авторесс. Но и сам про нас не забывай. Как только придумаешь новую мифическую звезду, сразу к нам, девки сыграют как по нотам. И с «неграми» мы тебе подсобим, наша контора на все горазда.
— Подруга, а кто написал этот портрет? — Казанова показал на подаренную Филиппом картину, висевшую на противоположной стене.
— Это моя скромная девичья тайна, — потупилась Алла. Бросив быстрый взгляд на Ларису, она добавила:
— Повесила как напоминание об ошибках молодости.
— По-моему, классно, — не согласился он. — В этом портрете — вся твоя суть.
— Ага, — кивнула верная боевая подруга. Вздохнула, помолчала и уже серьезным тоном произнесла загадочную фразу, понятную только ей и Ларе:
— Грехи прошлого.
Казанова еще раз Оглянулся, на портрет и пожал плечами:
— По-моему, тут изображена не грешница, а очень сексапильная, красивая и уверенная в себе женщина, каковой ты и являешься.
— Не все ты про меня знаешь, Игорек, — усмехнулась верная боевая подруга. — В моем прошлом немало грехов, но я сделала из этого правильные выводы. В прошлом заложено будущее, главное, чтобы они в пути не разминулись.
— Напарница, ты впервые не наказала человека, виновного в убийстве. Даже в двух убийствах, — напомнил Виталий. — Что это с тобой?
— Добрею, наверное, — отшутилась та и пояснила для Эдуарда:
— Это он о господине Бобкове. Эдик, ты не брал с меня слова держать язык за зубами, а потому в узком кругу близких друзей я его распустила. Не боись, они твоего другана Сеньку не заложат, мы много тайн знаем, но в этом аспекте надежнее могилы.
— Не сомневаюсь, — улыбнулся ее приятель.
— Ничуть не осуждаю Семена Бобкова за то, что с его подачи прихлопнули сволочную супружницу, потому и не собираюсь его наказывать. А то, что он подстроил аварию компаньону, — меня не касаемо, я не нанималась мстить за всех убиенных бизнесменов. Может, покойник был такой гнидой, что я бы и сама его шлепнула. Забегу на днях к Семену, пожму руку человеку, избавившему моего хорошего друга Эдика от головной боли по имени мадам Бобкова.
Алла выдержала драматическую паузу перед следующей частью своего спича и предварила его словами:
— А сейчас, ребята, вас ожидает а-агромадный сюрприз. Честно признаюсь, терпела из последних сил и никому о нем не поведала, чтобы, как и положено в детективной истории, разгадка состоялась в самом конце.
Все присутствующие смотрели на нее с улыбкой, ожидая очередного розыгрыша.
— Ну-ка, угадайте с трех раз, кто застрелил Валентину Бобкову? — Алла обвела глазами друзей.
— Киллер, — уверенно произнес Эдуард Леонидович.
— Двойка тебе за дедукцию, Эдик. — Верная боевая подруга состроила рожицу. — Не стать тебе популярным детективщиком.
— Даниил, — предпринял попытку Виталий.
— Фи, сыщик, — скривилась она. — Тоже неуд.
