— Само собой, — кивнул Семен Гордеевич, не отрываясь от газеты «Коммерсантъ». Наученный семейным опытом, он хорошо уяснил важную истину: с женой нужно всегда соглашаться и незамедлительно выдавать требуемую сумму.
— Сема, я начала не с того, с чего надо было начинать. В первую очередь мне нужна реклама.
— Разумеется, дорогая, — поддакнул супруг, не слушая благоверную и по этой причине не предполагая, во что это выльется.
Валентина Вениаминовна Бобкова решила, что большие гонорары на некоторое время отсрочатся, — потом наверстает и за все отыграется! — и сменила тактику.
Как-то раз ей на глаза попалась книга, выпущенная издательством «Кондор». Таковое в телефонном справочнике не значилось, следовательно, фирма маленькая, но теперь ее это не смущало. В выпускных сведениях был указан телефон, она позвонила и договорилась о встрече с генеральным директором.
Эдуард Леонидович всегда мечтал привлечь писателей, которые не перебегут к конкурентам. Он уже практиковал вариант, столь любимый издателями, когда заключается договор, по которому автор сотрудничает на исключительной основе, отдавая «Кондору» все Свои произведения, в том числе и будущие. Но на такие условия соглашаются лишь начинающие писатели, мечтающие как можно скорее увидеть собственную фамилию на обложке книги. Подкованный автор заключает договор лишь на конкретную книгу, а в отношении всех последующих — сам себе хозяин. Увы, на неизвестном авторе много не заработаешь, тут и кабальный договор не спасет.
Нечаев предполагал пойти и по другому пути — раскрутить перспективного автора, а на заработанные деньги переманивать знаменитостей у других издательств.
В общем, планы у него были наполеоновские, а вот с их реализацией дело обстояло гораздо хуже.
И тут в его кабинете появилась Валентина Вениаминовна Бобкова.
— В деньгах я не ограничена! — заявила она с порога. — Будете иметь со мной дело — озолотитесь!
Кому же не хочется «озолотиться»?! Быть может, убежденные бессребреники еще не вымерли окончательно, но Эдуард Леонидович к их числу не относился. Правда, его тщеславие превалировало над жаждой презренного металла, по крайней мере на данном этапе. Самое главное — попасть в десятку лучших издательств, а потом можно подумать и о личном банковском счете.
Госпожа Бобкова заранее проконсультировалась со знающими людьми и теперь произносила нужные слова и была весьма убедительна. Хождение по мукам, точнее по издательским коридорам, несколько поумерило ее пыл, и теперь начинающая писательница, хамелеон по своей сути, не только воздерживалась от хамских выпадов, но вела себя пристойно. Эдуарду Леонидовичу ив голову не пришло назвать ее чокнутой и эксцентричной, как раз наоборот, мадам Бобкова показалась ему здравомыслящей особой.
Она пообещала финансировать рекламную кампанию и изъявила готовность издать романы на собственные средства. По ее проекту задача издательства раскрутка в нужном направлении и реализация продукции. Общение со знающими людьми обогатило ее информацией, что именно книгопродажа — наипервейшее дело. Даже издавая замечательные книги, издательство не сможет их продать без хорошей сети реализации. Но, как и в любой другой области, сферы влияния уже поделены, новичкам приходится туго — конкуренция большая, крупные издательства давят. А потому госпожа Бобкова пообещала кредит, чтобы Нечаев набрал ушлых ребят для соответствующей работы с оптовиками и расширения сети реализации.
Ход мыслей начинающей писательницы, весьма правдоподобно играющей роль деловой дамы, лег на благодатную почву, совпав с планами Эдуарда Нечаева, и честолюбивый хозяин малоизвестного издательства «Кондор» решил рискнуть. Точнее, он почти ничем не рисковал — все расходы легли на плечи господина Бобкова.
Супруг охотно финансировал новое начинание, мотивировав: «Чем бы баба ни тешилась…» Чрезмерно активная, но не знавшая, куда приложить бьющую через край энергию, амбициозная и тщеславная Валентина Вениаминовна уже дважды довела благоверного до предынфарктного состояния, и тот справедливо решил, что если собственный душевный покой и остатки здоровья можно сохранить, отстегнув энную сумму, то это самая малая цена, заплатив которую он оградит свою психику от истерик супруги.
Прошло несколько дней. Виталий и Леонид привлекли команду сыщиков, все трудились в поте лица, а Алле дела пока не нашлось.
— Куда седня двинем? — спросил верный оруженосец, наигравшись с сэром Персивалем.
— Еще не придумала. Опять маюсь бездельем.
— Давай тя к Ларке свезу, — предложил он. Если любимая начальница говорит, что мается бездельем, значит, настроение у нее ни к черту, а Санчо Панса искренне страдал, когда она не в духе.
— Сейчас всего половина девятого, а моя подружка — типичная сова. Если встанет раньше девяти, потом весь день вареная. Пусть поспит. В нашем возрасте акклиматизация проходит медленно, Ларкин организм еще не адаптировался. Пару дней назад она была у своего врача, у нее опять плохая электрокардиограмма, так что ей показан только покой и свежий воздух в неограниченном количестве.
— Тада давай сгоняем на твою дачу. Тот раз те там понравилось.
— Далековато, Толян, — покачала она головой. — Сегодня не с руки. Мы обязательно туда поедем всей нашей командой. Мне и в самом деле было хорошо на даче. Сама себе удивилась, вроде никогда особой склонности к подмосковной природе не имела.
— Дак куда тада?
Преданный Санчо Панса был готов отвезти обожаемую начальницу хоть на край света, лишь бы та повеселела.
— Давай съездим в мой офис. Соскучилась. Даже и не знаю, на месте ли он.
— Дак куда он денется!
Толик расстроился, но не рискнул ее отговорить. Ладно бы просто навестила свою контору, это недолго. Команда у нее слаженная, работает самостоятельно, начальницу не тревожат, раз она нездорова. Но вся беда в том, что с другой стороны здания расположена фирма «Самаритянин», будь она неладна! А эти чертовы соседи, которых Алла называет «самаритянами», уже и так не раз втравливали ее в опасные ситуации. Как бы и на этот раз чего не вышло…
— Давай по магазинам покатаемся, — попробовал схитрить деликатных дел мастер. — Ты больно сильно похудала, глянь, юбка-то как болтается. Новую купим.
Алла перевела взгляд на свою макси-юбку, сунула ладонь под пояс, сжала пальцы в кулак и задумчиво произнесла:
— И в самом деле исхудала… С чего бы это? От спокойной жизни, наверное. От переживаний я жру в три горла, а сейчас нет поводов для нервотрепки.
— Тьфу, сглазишь! — сплюнул Толик.
…Верная соратница своего мужа Татьяна Нечаева засела за романы госпожи Бобковой, пыталась привести их в более-менее читабельный вид, периодически стеная, возмущаясь и делясь с супругом своим мнением:
— Эдик, бесполезно, ничего не выйдет. Слог чудовищный, диалоги натужные и абсолютно бессодержательные, постельные сцены откровенны до уровня порнографии, все невероятно затянуто, а главное — банально, заунывно и скучно. Едва сяду за работу — начинаю безудержно зевать. Никто не будет эту тягомотину читать, а следовательно, покупать.
— Танюша, ты же у меня профи, — уговаривал ее Эдуард. — Сокращай все, ужимай, сделай сюжет подинамичнее.
— Да не стоит овчинка выделки, — вздыхала супруга. — Если сокращать все, что режет глаз, там вообще ничего не останется.
— Так плохо?
— Ужасно!
— А сюжет?
