время явился ее водитель Владимир Тищенко. Он быстро сориентировался, вынес хозяйку из квартиры и отвез в клинику. Врачи констатировали психологический шок и рекомендовали эмоциональный покой. Поэтому, чтобы оградить больную писательницу от журналистов, было решено не оповещать прессу, что маньяк ошибся и убил ни в чем не повинную Валентину Вениаминовну Бобкову. Сейчас Изабелла Астралова поправилась, но пока врачи запретили ей встречаться с представителями прессы.
Позвонив сыщику, Алла сказала:
— Виталь, я ничего не понимаю. Приезжай, давай в две головы думать.
Через час сыщик приехал с ворохом свежих газет. Во всех было примерно то же, что говорил на пресс-конференции Корн. Одному из рейтинговых изданий литагент звезды дал эксклюзивное интервью. В нем он сообщил, что после пережитой трагедии писательница ведет еще более уединенный образ жизни и боится пускать в свою квартиру посторонних. Врачи рекомендовали ей свежий воздух и побольше движений, а потому она каждый день гуляет в парке — в каком именно, не упоминалось. Заботясь о ее безопасности, близкие люди настояли, что теперь во время прогулок Астралову будут сопровождать два охранника. В трех газетах были опубликованы фотографии — одинокая фигура в длинном черном платье и черной шляпе с густой вуалью бредет вдоль небольшого пруда, во всем ее облике ощущается печаль и психический надлом смотрит себе под ноги, плечи опущены, голова склонена.
— Напарник, как думаешь, этот снимок и в самом деле сделан на днях или тиснули старые фотки, желая уверить общественность, будто Астралова жива, хотя на самом деле ее застрелили?
Виталий долго рассматривал фотографии. Они были сняты с разных ракурсов, но общее впечатление было одинаковым — женщина в черном выглядела как человек, который поставил крест на своей жизни и не видит впереди никакого просвета.
— Думаю, снимки сделаны на днях. И даже знаю где — в Кузьминском парке.
— Почему ты так решил?
— Бывал в этом месте недавно.
— Слушай, а давай-ка туда прокатимся! — оживилась Алла. — Сейчас девять утра, а Астралова, как пишут в газетах, гуляет ежедневно. Когда-нибудь она туда приедет. После полудня уже солнцепек, а она вся в черном — жарко. Так что есть немалая вероятность, что писательница совершает променад в первой половине дня.
— Нас к ней не подпустят. У нее же двое охранников.
— А мы изобразим ее поклонников. Сейчас купим по пути цветы, захватим с собой ее книги, а ты подойдешь и попросишь автограф. Не станут же охранники набрасываться на тебя! К почитателям все относятся уважительно, хотя порой они весьма назойливы. Телохранители будут настороже, но ты веди себя естественно, улыбайся, говори комплименты, восхищайся ее талантом, и бодигарды расслабятся. А потом и я потихоньку подтянусь, тоже под видом почитательницы. И Толяна возьмем за компашку, он любит ходить со мной на дело, мы с ним немало веселеньких проказ провернули.[41]
Троица выбрала удобный наблюдательный пункт за густым кустом боярышника и приготовилась ждать. Поразмыслив, напарники решили отказаться от букета — это будет выглядеть как заранее запланированная встреча с писательницей. Да и охранники насторожатся — не прячут ли они в цветах оружие.
Виталий держал в руках сорванную ветку и книгу Астраловой, Алла тоже зажала под мышкой ее роман. Толик, с его свирепой физиономией, на любителя чтива совсем не тянул, а потому изображал Аллиного телохранителя — этой роли его внешность соответствовала.
Примерно через час вдалеке появилась фигура в черном, медленно бредущая по тропинке, опоясывающей пруд, за ней на расстоянии метров десяти шли охранники, не очень умело изображая праздношатающихся.
— Приготовиться, — зловещим шепотом произнесла верная боевая подруга. — Виталь, улыбочку! Выйди заранее, чтобы они увидели тебя издалека и не встревожились, а когда она подойдет поближе к нашему укрытию, начинай.
Сыщик вышел на тропинку, некоторое время постоял вполоборота к писательнице и ее охранникам, делая вид, будто любуется водной гладью, помахал веткой, отгоняя комаров, при этом будто бы нечаянно выронил книгу, наклонился, поднял ее, бережно отряхнул, потом стал озабоченно рассматривать и, углядев какое-то пятнышко, протер обложку рукавом. Писательница была уже близко и наверняка разглядела хорошо знакомую ей яркую обложку, на которой золотом сверкали огромные буквы «Изабелла Астралова».
«Ну, артист! — восхитилась Алла, наблюдая за своим напарником. — Кто бы мог подумать, что в ней вдруг откроется талант перевоплощения…»
Наконец Виталий медленно повернулся, увидел; писательницу, расплылся в улыбке, но не двинулся с места, будто превратился в соляной столб от переполнявших его чувств. Ветку он выронил, а книгу титулом вперед прижал к груди обеими руками, чтобы Астраловой было хорошо видно название.
Свернуть та уже не могла — кругом кусты. Но, судя по всему, не испытывала страха и не собиралась спасаться бегством. Спокойно шла вперед, и расстояние между ними все больше сокращалось.
Наконец Виталий «обрел» дар речи и, откашлявшись, произнес с идиотской улыбкой:
— Не верю своему счастью… Даже и не мечтал… Я давний поклонник вашего таланта, госпожа Астралова, с вашими книгами не расстаюсь. Это гениально!
Женщина уже совсем приблизилась и остановилась напротив. Ее лицо скрывала густая черная вуаль, и было непонятно — нравятся ли ей восторженные излияния поклонника, или она просто ждет, когда тот выговорится и уступит ей дорогу — тропинка узкая, не разминуться.
Охранники тоже приостановились, сохраняя дистанцию и настороженно поглядывая на незнакомца.
— Пожалуйста, госпожа Астралова, можно авто граф? — блеющим голосом попросил сыщик, протягивая книгу.
Его визави достала из висящей на плече черной лакированной сумочки ручку, раскрыла книгу и спросила чуть хрипловатым голосом:
— Что вам написать?
— Что хотите! — Сыщик опять расплылся в восторженной улыбке, поедая знаменитость глазами. — Как вас зовут?
— Виталий. — Он судорожно вздохнул и выдохнул:
— Ох, даже не верится…
Астралова склонилась над книгой и сосредоточенно начала писать. Тут из-за куста медленно выплыла Алла, рассеянно поглядывая по сторонам. Толик, как ему было ведено, пока не высовывался. Подойдя почти вплотную, верная боевая подруга постояла с таким же обалделым видом, как и ее напарник, и вдруг одним быстрым движением сбила с женщины шляпу и воскликнула:
— Ба! Ожившая покойница Рита Мартова! А мы тебя на днях похоронили!
Та отступила на шаг, переводя испуганный взгляд с Виталия на Аллу. Телохранители не успели сделать и пары шагов, как из кустов с диким ревом вылетел верный оруженосец, схватил Риту в охапку и со всей силы швырнул ее в воду.
Первого охранника встретил сыщик, ловко сделав подсечку, и тот отлетел в кусты, а на второго напрыгнул разъяренный Толик. Силища у него богатырская, а уж когда он зол — и вовсе утраивается. Крепко досталось и противнику, и окружающей растительности.
— Дернисся — убью, — пообещал Аллин Санчо Панса, пнув напоследок поверженного охранника и выбираясь из кустов.
Все трое стояли на тропинке, наблюдая, как Рита барахтается в воде. Длинное платье намокло и тянуло вниз, к тому же аферистка нахлебалась воды.
— Может, по башке ей дать? — мрачно поинтересовался Толик. — Раз тада не утопла, пускай щас сдохнет.
— Не надо, пусть поплавает, — без тени сочувствия произнесла Алла.
