позади.
Милтон командовал всеми. Где наш багаж? Он присмотрит за ним. При звуке его голоса, казалось, все вытягивались по струнке.
Я рассмеялась, ощущая себя счастливой. И сказала ему:
— Вы действительно большой белый вождь.
— Здесь только таким и можно быть. Он взял за руку меня и Фелисити.
— Бедные девочки, вы, наверное, совсем измучились. Это утомительное путешествие, я знаю, и бессонная ночь.
— Мы подремали, правда, Фелисити?
— На палубе было так мирно, и ночь была чудесной.
— Вам повезло. Бывает и наоборот. А теперь я велю отправить ваш багаж и отправить в дом.
— В какой дом?
— В мой, конечно. Вы мои гостьи.
— Нет, нет, — возразила я. — Мы остановимся в отеле.
— И слышать об этом не хочу.
— Но я настаиваю. Очень мило с вашей стороны, что вы так гостеприимны, но мы должны остановиться в отеле.
Мне надо очень многое сделать, и я хочу жить в отеле.
— Я ждал вас каждую неделю, когда приходил корабль. Я приготовил вам комнату. Я ведь не знал, что вы тоже приедете, миссис Грэнвилл.
— Это долгая история, и она может подождать, — объявила я. — Мы остановимся в отеле.
Милтон бросил на меня обиженный взгляд.
— Вижу, мне ничего другого не остается, как везти вас в отель, — разве что притащить в свой дом силой.
— Решительно ничего другого.
— Возможно, мне удастся уговорить вас навестить меня, пока вы здесь.
— Спасибо. И, пожалуйста, не считайте меня неблагодарной. Я очень ценю вашу доброту и помощь, оказанную нам раньше… Но я должна жить в отеле. Мы какое-то время не хотим находиться в доме. С мистером Грэнвиллом случилось нечто ужасное.
Милтон был поражен. Стало быть, до Карибы новость еще не дошла. Я полагала, что в свое время там все станет известно, но пока еще прошло слишком мало времени.
— Несчастный случай, — объяснила я, глазами умоляя его ничего больше не говорить об этом в присутствии Фелисити.
— Мне очень жаль, — обратился к ней Милтон.
— Будет очень любезно с вашей стороны, если вы поможете нам добраться до отеля, — быстро вставила я. — Полагаю, одно ваше слово — и с нами будут обходиться самым лучшим образом.
— Пошли, — ответил он. — Это ваша ручная кладь? — И крикнул одному из мужчин:
— Отвезите это в отель!
— Да, хозяин, — откликнулся тот.
— А теперь пошли. Это здесь… прямо у кромки воды.
— Большое белое здание с балконами? — Я запнулась, бросив взгляд на побледневшую Фелисити.
— Именно, — ответил Милтон. — Там довольно удобно. Внутри прохладнее. Я позабочусь о том, чтобы вам отвели удобные комнаты.
Он взял меня за одну руку, Фелисити — за другую. Это был почти королевский выход. Люди почтительно расступались, пропуская нас.
— Похоже, здесь на острове вы король, — заметила я.
— Я правлю всем, что вижу. — Милтон покосился на меня и сделал гримасу. — А, впрочем, не всем.
Мы поднялись по трем ступенькам, ведущим к двери. Чернокожий мальчуган бросился открывать се, и мы вошли в холл.
За конторкой сидела женщина с почти белой кожей — квартеронка, догадалась я.
— Доброе утро, хозяин, — поздоровалась она.
— Я привел двух гостей, Роза, — сказал Милтон. — И хочу, чтобы им отвели лучшие комнаты в отеле… по фасаду с балконами, выходящими на гавань. — Он обернулся к нам. — Вам это будет интересно. Гавань очень оживленная, там всегда что-то происходит.
— Сейчас свободна только одна, хозяин.
— Хорошо, давайте эту и соседнюю.
— В ней нет балкона. Я спросила Фелисити:
— Тебе бы она подошла, да?
— Да, да, — поспешно отозвалась та.
— Вам будет хорошо на балконе в прохладный вечер, — сообщил мне Милтон. — После захода температура воздуха совсем другая.
— Ну, хорошо, Фелисити может посидеть у меня на балконе, если захочет. Пусть будут эти две комнаты.
— Что ж, решено, — отозвался Милтон. — Сегодня вечером, дамы, вы обедаете у меня. Я дам вам на отдых весь день. Вам это необходимо с дороги. Я заеду за вами в семь. А пока отдыхайте. Я сейчас осмотрю комнаты, чтобы убедиться, что они вам подходят.
— Да, хозяин, — сказала девушка, делая знак человеку в ливрее.
— Доброе утро, хозяин, — поздоровался тот.
— Доброе утро, Джеко.
Когда мы поднимались наверх, я заметила:
— Похоже, на этом острове вы заправляете всем.
— В таких особых случаях, да.
— Звучит просто устрашающе.
— Мне это нравится — внушать благоговейный ужас. Я очень радуюсь этому… но еще более я счастлив оттого, что вы, наконец, приехали.
Нас отвели в комнаты. Они были просторными с большими двуспальными кроватями, шторами, защищающими от солнца и маленькими циновками на натертом полу. Над кроватями висели сетки.
— Никогда не забывайте ими пользоваться, — посоветовал Милтон. — А не то к утру вас съедят живьем. Местная флора приведет вас в восторг, но что касается фауны — это другое дело. И в дневную жару держите шторы опущенными.
Он открыл окна, выходящие на балкон.
— Ну, вот. Видите, какой прекрасный вид на гавань. Это очень интересно вечером, когда солнце уже зашло. Тогда можно здесь посидеть. Вам понравится.
Я вышла на балкон и огляделась. Фелисити колебалась. Я взяла ее за руку и втащила за собой.
Я положила руку на чугунные перила. Они были крепкими и прочными. Я почувствовала, что Фелисити слепо дрожит, и мы вернулись в комнату.
— Вам надо бы перекусить, — заметил Милтон. — Я скажу, чтобы вам прислали.
— Обо всем-то вы думаете, — отозвалась я.
— Я так долго ждал этого дня, что у меня было много времени подумать обо всем. Что вас так задержало?
— Я вам как-нибудь расскажу, — многозначительно пообещала я.
Милтон все понял.
— А теперь, — объявил он, — я вас покидаю. Я приеду в семь часов и отвезу вас к себе домой. Если что-то понадобится, просто скажите. Я велел присматривать за вами.
— Какое утешение иметь столь могущественного друга.
— Я твердо намерен сделать ваше пребывание на моем острове приятным.
— Спасибо, вы очень добры.
Он взял мою руку и крепко сжал. Его глаза сияли. Не было никаких сомнений, что он очень рад моему
