Ладно еще, что пребывал он в таком состоянии недолго и быстро сориентировавшись, прибег к своей излюбленной маскировке, преобразовавшись… Ну пусть будет в ворона. Ма-аленького такого ворона, скорее ворону, но все таки уже не грача. Растет бес, растет, причем и в прямом смысле тоже!
Однако, на Фернандо это произвело сильнейшее впечатлении. Он охнул, протер глаза, отвернулся, затем повернулся и вновь посмотрел на Чуму.
Коварный бес ухмыльнулся, разинув клюв и продемонстрировав длинный, раздвоенный язык, после чего аккуратно, чтобы не перевернуть, слетел со своего насеста, и засунул клюв в бокал. Послышалось довольное урчание, и уровень коньяка стал быстро уменьшаться.
— Все, пить бросаю! Совсем и окончательно… — Футболист осторожно протянул руку и прикоснулся к глянцево-черному крылу. Бес лишь недовольно дернул хвостом, не прерывая своего занятия. — Такое впечатление, что тут не ворон сидел, а чертик с крыльями. Хотя и птица эта тоже неизвестно откуда… Фернандо изумленно-недоверчиво помотал головой.
— Появились в стенке руки — не волнуйся, это глюки, — продекламировала Элен, после чего добавила. — Да нет, обычная птица, довольно ручная, порой даже разговаривающая. Наш это ворон, наш, не волнуйтесь вы так. Не стоит обращать на него внимания. Лучше скажите, что дальше было в этом, интервью?
— Было и дальше… Я предложим им всей веселой компанией отправиться в ту самую школу для умственно неполноценных, которая упоминалась ранее. Часть из них действительно закончила это интервью (видимо, решила отправиться на экскурсию по упомянутому адресу), но один из оставшихся решил задать последний вопрос. Лучше бы он его не задавал!
— Неужели вопрос был еще более неприятен? — недоверчиво спросила готесса. — Вроде сложно придумать что-то этакое…
— Можно. Меня спросили, как бы я отнесся к тому варианту, что среди игроков моей команды будет введена квота на пи… прошу прощения, сеньорита, — лиц нетрадиционной ориентации.
Я закашлялся. Он это что, серьезно? Беглый взгляд на ауру футболиста подтвердил мои самые худшие опасения. Он и не думал лгать, рассказывая абсолютно реальный случай из жизни.
— Два перелома, вывих челюсти, и четыре выбитых зуба у репортера, который в ответ на вашу искренность в выражении своего мнения относительно гм… «лиц нетрадиционной ориентации» предположил, что вы относитесь к ним сами. Один подбитый глаз, и два сломанных ребра у охранников, которые попробовали вас оттащить. Расторжение контракта на следующий день и иски в суд от пострадавших, — внимательно всмотревшись в его ауру, произнес я. Картинка произошедшего «сражения» все еще гуляла в сознании бывшего футболиста, искренне жалеющего, что не успел еще и своей тренированной ногой приложиться к холеной морде лысенького репортера, и считать её не составило особого труда.
— Откуда вы знаете? — ошарашено переспросил трезвеющий на глазах футболист.
— Подумаешь, бином Ньютона, — громко проворчал нахохлившийся миниворон. Не так давно, Чума, по настоянию Элен ознакомился с творчеством Булгакова, и ныне вряд ли на свете нашелся бы более страстный фанат «сладкой парочки» Коровьева — Бегемота.
— Граф, при желании, и не такое может, — продолжил он, хитро подмигнул черной бусиной глаза, и снова запустил клюв в фужер с коньяком.
— Господи Исусе, — он говорит! — перекрестился Фернандо. Знакомой болью кольнуло сердце, и я на всякий случай отодвинулся подальше.
— Кто вы? — подавшись в сторону, требовательно спросил наш собеседник.
— Вам это так важно? — улыбнулся я, на этот раз, не став втягивать свои клыки. Этот человек вызывал невольное уважение, и заслуживал правды.
— Не волнуйтесь, мы не намерены причинять вам вред, — поспешил я его успокоить. — А вот этого — не надо, — остановил я его руку, когда он вознамерился меня перекрестить. Я уже отметил связь болезненных ощущений с этим жестом, или упоминанием имени бога, и не хотел рисковать.
— Меня просто заинтересовал ваш рассказ о местных порядках, — продолжил я. — Признаться честно, — весьма забавно. Прямо возникает неудержимое желание устроить то, что Содом не делал со своей Гоморрой. Ну да это успеется. Пока же… Не стоит так сильно беспокоиться из-за случившейся с вами досадной мелкой неприятности. Деньги у вас есть, слава тоже… Она только усилится от случившегося. Вы ведь, скажем так, не совсем местный?
— Да, из Мексики, — ошарашено выдавил тот, не в силах оторвать взгляда от моих глаз, которым я ненадолго вернул их истинный облик. Говорите, Содом и Гоморра… Так это было ваших рук дело?
— Вдвойне неплохо, — продолжил я свою речь, игнорируя его вопрос. — Вот и возвращайтесь туда, овеянным ореолом успеха и несломленной самобытности. В футбол играют и там, а атмосфера для вас более близкая и родная. Там о политкорректности если и слышали, то лишь в форме анекдота. А сейчас… разрешите откланяться. Мы исчезаем, но оставим небольшой подарок. Потом поймете, какой именно.
— Граф дело говорит, — подтвердила Элен. — если сказал, то так оно и будет.
Прежде чем Фернандо успел что-либо ответить, я, не особо и напрягаясь, убрал нас из его поля зрения. То есть мы как бы были, а в то же время и нет… Отвод глаз, простенько, но со вкусом. Только Чума учудил напоследок по стандартно пакостной своей природе — за секунду до исчезновения вновь принял естественный облик, каркнул, показал длинный, раздвоенный язык и лишь тогда исчез. Вот поганец! Хотя… в такой ситуации — самое то.
Мы уже поднимались по лестнице (грешен, не люблю лифты), когда готесса, наконец, поинтересовалась относительно того, что я намереваюсь сделать насчет того самого загадочного «подарка».
— Да ничего особенного. У этого человека есть почти все, не хватает лишь большей, чем сейчас, уверенности в собственных силах. Вот я немного и подправил. Теперь не будет страдать оттенками неуверенности той или иной вариации. К тому же еще и перенастроил его связь с внешней энергетикой. Мелочь, но для спорта очень полезно — поможет более эффективно использовать возможности организма.
Вот и до номера дошли. Я несколько задержался, решив заглянуть в местный бар, и прикупить хорошего коньяка, чью достоинства в нашей компании уважал отнюдь не только Чума.
А когда поднялся, застал свою спутницу в весьма скверном настроении. Впрочем, благодаря довольно неплохому опыту общения с нежным полом, мне удалось довольно быстро её успокоить, и вскоре мы вновь продолжили обсуждения наших задач.
— Ну и как тебе первые впечатления? — поинтересовалась уютно расположившаяся в кресле, и отдыхающая от бурного эмоционального выплеска вампиресса. — Как люди на улицах, как общий эмоциональный фон?
Вопрос, как говорится, весьма актуальный. Неживые они какие-то… Такое впечатление, что вокруг не люди, а механические куклы с наклеенными на лица застывшими улыбками и полным отсутствием мыслей. Хотя тоже не совсем верно. Куклы, они, как правило, красивые внешне. Тут же совсем другая картина. Если и куклы, то колобкоподобные, могут спокойно под уклон катиться быстрее машины.
Эмоциональный фон… Люди, которых я видел в холле отеля, они вообще не эманировали. Никак! Извините, господа, я не могу считать эмоциями мысли о еде, сне, однообразной работе и при всем при том полное отсутствие желаний как таковых. Сказать это все Элен? Так она, по-видимому, и сама знает, именно это и хотела донести.
— Можешь не отвечать, сама вижу, что у тебя от обилия впечатлений шарики за ролики заехали, а заодно крыша улетела, вальяжно взмахивая шиферными крыльями. Но давай вернемся к основной цели нашего визита. Где искать Ключ будем?
— Сейчас примерно вычислим местоположение, а заодно и облик…
— Даже облик? Раньше ты об этом не говорил.
— А смысла не было, расстояние слишком большое. Зато теперь, когда мы рядом, можно и на личико полюбоваться. Один момент…
Я сконцентрировался на шестигранном кристалле и вот уже из одной его грани вырвался луч света, развернувшийся в иллюзорный фантом того, кто был нам нужен. Так, и что мы имеем? Мужчина, белый, на вид лет сорок. Глазки хитренькие, настороженно поблескивают их глубоких глазниц. Сложно утверждать
