убитого вепря.
— Я заблудилась, — хмуро произнесла Розанна.
— Ничего подобного, дорогая! — развязно произнес всадник. — Ведь я вас нашел! Уверен, что вы об этом не пожалеете!
Гордо выпрямившись, девушка вскинула голову.
— Я — леди Розанна Кастэлмейн!
В ответ на ее слова охотник презрительно рассмеялся.
— Вы — маленькая лгунья, моя дорогая!
— Простите, но если я вас правильно поняла, вы не верите мне? — надменно произнесла Розанна.
— Прощаю, дорогая. От всей души! И часто вас беспокоят приступы мании величия?
Наглец от души забавлялся унизительным положением, в котором она оказалась. Похоже, он и вправду не поверил ей. Розанна чуть было не выкрикнула ему в лицо, что она — дочь самого короля, но вовремя удержалась от этого. Взгляд ее упал на охотничий рог, висевший возле его седельной сумки, и она с возмущением воскликнула:
— Так это вы трубили нынче утром?! Из-за вас моя кобыла понесла, и я не смогла ее догнать! Кто вы такой?!
Он церемонно наклонил голову и, давясь смехом, ответил:
— Тристан Монтфорд. К вашим услугам, миледи. А кто же вы такая? Ах, простите, позабыл: вы — царица Савская!
Девушка задрожала от гнева. Тристан решил, что ее, промокшую до нитки, бьет озноб. Для крестьянской девчонки она была на диво хороша. Он оглядел ее оценивающим взором с головы до босых ног и удовлетворенно хмыкнул.
— Позволено ли мне будет осведомиться, куда вы держали путь, о сиятельная королева?
Розанна насупилась и промолчала, но, вспомнив о том, что вывести ее из леса может только этот наглец, нехотя ответила:
— В Белвур.
— Не сомневаюсь, что вас пригласил туда сам барон Рэвенспер.
— Да. Нет… Во всяком случае, я хотела повидать именно его!
Всадник спешился и подошел к ней вплотную.
— Тогда не откажитесь составить мне компанию. Барон будет счастлив познакомиться с вами.
Щеки Розанны покрылись краской смущения. Мокрое платье прилипло к ее телу, обрисовывая его женственные контуры. Наглец не сводил плотоядного взора с ее высокой груди.
— Я не сяду в ваше седло! — с гневом воскликнула она, высоко вскинув голову.
Тристан Монтфорд с хохотом указал на вьючную лошадь с убитым вепрем:
— У вас есть выбор, миледи!
— Я предпочитаю убитого кабана живому! — с сарказмом произнесла она.
Ничуть не обидевшись, наглец весело захохотал и несколько раз кивнул головой, отдавая дань ее остроумию.
Розанна взобралась в седло и, держась обеими руками за окровавленную тушу кабана, двинулась по узкой лесной тропинке вслед за своим бесцеремонным спасителем. Как выяснилось, они встретились неподалеку от Белвура, и девушке, знай она об этом, без труда удалось бы добраться туда пешком.
Во дворе охотничьего замка Тристан молча передал поводья обеих лошадей подбежавшему груму и провел Розанну в большой мрачный холл, откуда они поднялись по широкой лестнице в покои верхнего этажа. В комнате, куда они вошли, было тепло и уютно. В очаге весело потрескивали поленья.
— Сейчас я распоряжусь, чтобы вам принесли сухую одежду, — сказал Тристан и, приоткрыв дверь в смежное помещение, крикнул:
— Кассандра! Посмотри-ка, что я нашел!
Вспыхнув от такой наглости — ведь он имел в виду ее, леди Кастэлмейн, — Розанна повернулась к нему, готовая разразиться потоком гневных слов, но при виде создания, вбежавшего в комнату, она оцепенела и на мгновение забыла о нанесенной ей обиде.
Стоявшая перед ней женщина была одета в кричаще-яркое красное платье с золотой вышивкой и вырезом столь глубоким, что грудь ее оказалась почти обнаженной. Волосы этой удивительной дамы, посыпанные золотистой пылью, свободно падали на ее голые плечи. Но больше всего поразило девушку лицо странного создания: оно было накрашено столь ярко, словно Кассандра собиралась участвовать в представлении бродячих комедиантов.
Женщина окинула Розанну бесцеремонным взглядом и одобрительно кивнула.
— Я подумал, что Роджер вряд ли откажется от такого подарка! — воскликнул Тристан.
Терпению Розанны пришел конец. Она подскочила к наглецу и, неистово колотя его кулаками по груди и голове, пронзительно крикнула:
— Ты еще пожалеешь об этом, ублюдок!
— Угости малютку вином, прежде чем преподнести ее Роджеру, — посоветовала Кассандра, невозмутимо наблюдавшая за этой сценой.
Когда девушка немного успокоилась и без сил опустилась на коврик у очага, Кассандра передала Тристану пузырек с маковым отваром и, заговорщически кивнув ему, выскользнула из комнаты.
— Не обижайтесь на меня и ничего не бойтесь! — как ни в чем не бывало проговорил Тристан, придвигая к огню массивное кресло. — Никто вас здесь не обидит! — Он протянул ей кубок, до краев наполненный вином, и повесил на спинку кресла покрывало, снятое с кровати. — Закутайтесь в это, а я пока пойду раздобуду для вас платье. А потом я отведу вас к Рэвенсперу, если вы и в самом деле желаете видеть его.
— Еще как желаю! — прошипела Розанна, взглянув на него исподлобья.
Тристан плотно затворил за собой дверь. Девушка подошла к огромному серебряному зеркалу, висевшему в углу комнаты, и с ужасом воззрилась на свое отражение. Она не ожидала, что вид ее окажется столь плачевным! Платье ее было изорвано и выпачкано в грязи, песке и крови дикого кабана, волосы спутались так, что при взгляде на них любой решил бы, что гребень и щетка никогда не касались этой ис- синя-черной бесформенной копны.
Она подошла к умывальнному столику и, сняв с него таз с прохладной водой, вымыла руки, лицо, ступни и голени. После этого девушка не без труда стянула с себя мокрое платье и белье и завернулась в шелковую накидку. Ни гребня, ни щетки для волос в комнате не оказалось, и Розанна решила, что пошлет за ними Тристана, как только он принесет ей обещанное платье. Она села в кресло у огня и принялась потягивать вино из серебряного кубка.
Вернувшись, Тристан обнаружил ее спящей в глубоком кресле. Пустой кубок валялся на коврике у очага. Тристан не ожидал, что сонное зелье, подмешанное в вино, подействует так быстро. Он от души надеялся, что оно не причинит девушке вреда. Взяв Розанну за подбородок, он вгляделся в ее лицо. Кровь Христова! Что за прелестное создание! Ему уже давно не доводилось видеть женщин без слоя косметики на потасканных физиономиях. Роджер наверняка обрадуется такому роскошному подарку!
Внизу, в пиршественном зале замка, царило неистовое веселье. Роджер Рэвенспер, чья внешность вполне соответствовала его имени[3], пировал со своими рыцарями, которые еще недавно с честью сражались в Уэльсе бок о бок со своим господином. Длинные деревянные столы были уставлены кувшинами и кубками с вином и блюдами с жареным мясом. Женщины, принимавшие участие в торжестве, держались весьма вольно и хохотали едва ли не громче своих кавалеров.
Начальник и господин всех этих людей почти не принимал участия в общем веселье. Он лишь изредка принужденно улыбался, пригубливая вино из своего огромного кубка, украшенного драгоценными камнями. Он был старше, серьезнее и мрачнее, чем легкомысленный Тристан. В его черных глазах светились ум и отвага, в неторопливых движениях рук угадывались властность и врожденное благородство, а широкие плечи и мощный торс свидетельствовали о недюжинной силе.
Голоса воинов, затянувших веселую песню, слились в нестройный хор, и хмельная девушка с огненно- рыжими крашеными волосами вскочила на один из столов и принялась лихо отплясывать какой-то буйный танец, высоко вскидывая ноги. Вскоре плясунья раскланялась и спрыгнула со стола, опираясь о руку одного
