Ты бы мог забрать его на время?
— Да, конечно. А ты уверена, что тебе самой надо с ними встречаться? Бог весть, что от них можно ожидать.
— Прятаться бесполезно. Я даже из дома не выйду незамеченной. Они наверняка следят за подъездом. А потом, я думаю, мне удастся уговорить их оставить меня в покое. Ведь я действительно ничего не знаю.
— Тогда я побуду с тобой, пока все не кончится, — великодушно предложил Леха.
Но она тут же замотала головой.
— Что ты! Они сразу заподозрят какую-нибудь подставу! Лучше просто забери Никитку. Это самое большее, что ты можешь сделать.
Леха понуро кивнул. Не нравилось ему это дело.
— Тогда иди прямо сейчас, — сказала Ольга, поднимаясь. — Чем раньше вы исчезнете, тем будет лучше. Пойдем, разбудим его.
Никита спал в маленькой белой кроватке под пестреньким балдахином. Леха нагнулся, всматриваясь в его лицо.
— На тебя, Оль, похож.
Она улыбнулась своей тонкой тихой улыбкой, коснулась плеча мальчика.
— Сынок, вставай!
Никита открыл глаза.
— Ой, дядя Леша пришел!
Леха протянул ему руку.
— Здорово, боец! Поднимайся, сейчас ко мне в гости пойдем.
Никита захлопал круглыми глазами.
— В гости-и!?
— Одевай штаны, чего сидишь!
Внезапно по Ольгиному лицу пробежала тень.
— Что-то не так? — сразу забеспокоился Леха.
Она закусила нижнюю губу.
— Знаешь, я думаю, нам лучше спрятать Никиту. Не надо, чтобы эти люди видели, как ты забираешь его. Вот… Я придумала! Мы его положим в большую спортивную сумку, у меня есть такая, и ты спокойно его вынесешь. Я сейчас ее достану.
Леха подмигнул Никите.
— Будем играть с тобой в одну секретную игру. Я тебя спрячу в потайное место и понесу, как будто тебя там и нет вовсе.
По глазам Никиты было видно, что он буквально влюбился в дядю Лешу.
— Я позвоню тебе завтра, — сказала Ольга на прощание.
Он кивнул.
— Буду ждать.
— Береги Никитку.
— Хорошо.
Леха нажал кнопку лифта. Ольга все стояла на пороге, словно чего-то ожидая. Лифт поднялся, лязгнули двери.
Она отступила в свою квартиру.
— Прощай.
— Никитеныш, ты там? — заговорщическим голосом спросил Леха, спускаясь в лифте с большой сумкой «Найк» в руках.
— Дядь Леш! — закричал ребенок. — А покачай меня еще разок!
— Хорошо, хорошо… Только ты должен сидеть тихо, как Мышка-Норушка, а то мы позорно проиграем.
— Ладно! А кто тогда выиграет?
— Выиграют злые гоблины. Ну все, мы выходим. Затаись!
Леха выскользнул из подъезда. Яркое вечернее солнце ударило в глаза после темноты коридора. Отойдя на несколько шагов, он поднял взгляд. Ольга смотрела на них из окна.
«Измайлов был полным кретином, раз не оценил такую женщину,» — подумал Леха и пошел к остановке.
Вести Никиту к себе домой Леха не решился: слишком уж много грязи, пустых пивных бутылок и прочих следов непутевой жизни. А если не домой, то куда? К Топ тоже нельзя без предупреждения. Вдруг у нее сегодня какой-нибудь хвостатый мужик гостит?
Оставались родители.
Но что подумает мама, когда он, на ночь глядя, притащит ей четырехлетнего ребенка в сумке? Она ведь наверняка заподозрит бог весть что.
— Ну все, вылезай, — сказал Леха, зайдя в подъезд родительского дома. — За героически проведенную операцию ты награждаешься…
— Чем? — затаив дыхание, спросил Никита.
— Катанием на перилах. Любишь на них кататься?
Никита пожал плечами.
— Тогда садись сюда, сейчас все узнаем. Только держи равновесие. Если что, я тебя подстрахую.
— Е-е-е-у-у! — пронесся Никита.
— Здорово? — спросил Леха.
— Ага! Еще!!!
— Ну залазь.
— Леша! — раздался с верхней площадки потрясенный голос мамы. Она держала в руках мусорное ведро и с видом, будто сейчас грохнется в обморок, смотрела на происходящее.
— Ой, мам, я тебе сейчас все расскажу…
— Я поняла, — прошептала мама, медленно опуская ведро. Глаза ее наполнялись слезами.
— Это сынишка одной моей знакомой, — попытался объясниться Леха. — Она просила с ним посидеть, а у меня дома… отключили воду. И газ. Я же не могу допустить, чтобы ребенок…
— Как же ты мог, Леша, скрывать от меня такое!
— Да ничего я не скрывал!
— А я-то как чувствовала…
Никитка удивленно переводил взгляд то на дядю Лешу, то на тетю.
Тетя вдруг подошла к нему и опустилась на корточки.
— Как тебя зовут-то, детка? — спросила она, почти плача.
— Никита, — неуверенно отозвался мальчишка.
— А я твоя бабушка.
Никита сидел за обеденным столом на стуле с подушкой и, болтая ногами в спущенных колготках, ужинал.
— На-ко, винегрету покушай! — настаивала мама. — Ох, бледный ты у меня какой… Личико-то совсем прозрачное.
— Я уже наелся, — виновато сообщил Никита.
— Ну, на вот тогда компотику. Будешь?
— Угу.
— Мам, — позвал ее Леха в другую комнату. — Знаешь, это ведь правда не мой сын.
— А чей же тогда? — испугалась мама.
