среди ночи за стаканом чая со льдом. Иногда помогает.
Ари не хотелось оставлять мать одну, и она присела рядом.
– Во дворе чисто. Мальчики помогли отцу убрать, ма?
– Все вы отлично справились. Мы заработали больше трехсот долларов. Можешь себе вообразить?
– С трудом. Но у вас там немало барахла скопилось.
– Горы, – с задумчивым видом подтвердила Пегги. – Мне нужно было побольше выбрасывать.
– Ну, в новом доме сможешь выбрасывать все, что захочется. – Да уж, с удовольствием.
Они сидели, как подружки, в тишине, прислушиваясь к песням сверчков где-то вдалеке. Наконец Ари посмотрела на часы.
– Уже почти час. Ты точно не ждешь мальчиков?
Пегги покачала головой.
– Мне тогда вообще не удалось бы выспаться. Они теперь взрослые, сами о себе позаботятся. Да… нелегко мне далась эта мысль…
– Когда вы переедете, им ведь придется подыскивать себе собственное жилье?
– Что ж, пора уже. – Пегги отхлебнула чаю, громко звякнули в тишине кубики льда. – Отец сказал, что ты встречалась с капитаном. Хорошо провели время?
Ари улыбнулась – счастье так и било из ее глаз.
– Да, пожалуй, что так.
– Ты любишь его?
– Не хотелось бы обсуждать эту тему.
Пегги испытующе всматривалась в дочь.
– Ладно, я должна, конечно, уважать твою личную жизнь, но знай – капитан тебя так легко не отпустит.
Ари против собственной воли вдруг захотелось услышать, что скажет мама.
– Почему же? Мы оба – взрослые люди. И решили играть по определенным правилам.
– «Правилам»… – повторила мать с таким видом, будто Ари произнесла иностранное слово. Потом вздохнула. – Если б только никто из вас не пострадал, Ариана. Не вынесу я, если ты опять…
– Я не «опять»! – твердо заявила Ари.
– А он, твой красивый капитан? С ним что будет?
– Пожалуйста, перестань называть его капитаном.
– А что? Достойное уважения звание.
– Я зову его Максом.
– Ты что, пытаешься забыть, что он моряк? Что зарабатывает на жизнь ловлей рыбы?
– Да! – почти вскрикнула, поднимаясь, Ари. – Именно это я пытаюсь забыть.
– Любовь есть любовь, Ариана Мари Саймон. И неважно, чем любимый занимается, как выглядит и где живет.
– У нас речь не о любви, мама.
– А по-моему, как раз о ней! – возразила мать. – Ты занималась с капитаном любовью, – прошептала она. – Ты была с ним в постели, отдала свое тело, а с ним, я думаю, и сердце. К этому нельзя относиться с такой легкостью.
– Я и не отношусь… – тоже прошептала в ответ Ари, отворачиваясь от пронзительного материнского взгляда, и направилась к двери. – Пойду спать. Спокойной ночи, мама. – И поспешно выскочила из кухни.
Взлетела по лестнице на второй этаж, в уединение своей спальни, мгновенно разделась, набросила чистую рубашку и забралась в постель. Но сон не шел. Ранний подъем и работа во дворе; весь этот длинный, жаркий июльский день; несколько часов в постели с Максом… Вот странно, что она не может заснуть. Виновата, конечно, липкая ночная духота, а еще – она ведь совсем немного поспала там, в постели у Макса. Виновато все что угодно, только… только не любовь.
Нет, единственный выход – проветриться, решила, в конце концов, Ари, с тоской вспоминая сухой бриз Монтаны. Нельзя же как потерянной просидеть в доме целый день, все воскресенье, да еще представлять при этом, как она проснулась бы утром в объятиях Макса, вместе выпили бы кофе, позавтракали, даже приняли душ. Он не просил ее остаться на ночь, нет… Да она и не осталась бы, заранее не предупредив родителей, не стала бы их подвергать таким волнениям. И все равно, хочется его видеть, отчаянно! Заглянуть ему в глаза, убедиться, действительно ли прошлый вечер был так прекрасен, каким она запомнит его.
От одних воспоминаний ее бросило в жар. Надо собраться с мыслями. Какие у нее там планы на день? Магазины, рынок, бакалея… Прежде чем заступить на свое место на кухне, Пегги вручила ей целый список необходимых покупок. Вооруженная таким образом, Ари первым делом нырнула в Вейкфидд-Мэлл и поступила так, как всегда поступала, когда ее донимала тоска, усталость или просто когда считала, что у нее появились лишние деньги: сразу же забралась в книжный магазин.
Спустя какое-то время, облегчив кошелек на тридцать семь долларов и ощущая приятную тяжесть в сумке, она зашагала дальше. Решение принято, твердое, – перерыть все полки, но отыскать что-нибудь эдакое… утешающее и уютное, теплое: предстоит зима, надо же что-то носить. Но мысли разлетались,
